Павел I и союз с Наполеоном, который мог изменить Европу

Крах Северного аккорда

К моменту, когда император Павел наконец принял власть, все хорошо понимали: традиционная политика Российской империи — «Северный аккорд», — ориентированная на союз с Британией, Речью Посполитой, Пруссией и Швецией, потерпела крах. Особые интересы русских на Балканах неизбежно вызывали недовольство главного союзника. Лондон рассматривал Россию лишь как ценный источник сырья, необходимого английской промышленности. И важный противовес французской гегемонии в Европе.

Британское правительство не собиралось давать русским возможность реализовать собственные политические цели. Англичане не желали падения Османской империи и приходили в ужас от мысли, что русский медведь утвердится в Константинополе и объединит православные и славянские народы. Лондон совершенно справедливо считал: усилившаяся Россия неизбежно вступит в противоборство с Британией за влияние на Востоке. И старался любой ценой не допустить подобного исхода.

Финалом противостояния стало заключение в 1788 году союза Англии, Голландии и Пруссии, явно враждебного России, и начало русско-шведской войны 1788–1790 годов. Кампания открыто велась на английские деньги и по наущению британских политиков.

Российская империя оказалась в изоляции. Единственным союзником оставалась совершенно ненадёжная Австрия, которая боялась русского влияния на Балканах, пожалуй, больше, чем новой войны с Турцией.

Осознание общих интересов

Первое время Павел по инерции продолжал политику матери. Россия даже успела повоевать с французами в противоестестественном союзе с Турцией и Британией. Но довольно быстро император пришёл к мысли, что война за чужие интересы совершенно не входит в его планы.

Немалую роль в переоценке ценностей сыграло двуличие англичан. Наш союзник говорил о дружбе, а на деле в начале сентября 1800 года захватил Мальту — в то время часть Российской империи — и категорически отказывался отдавать столь нужные нам острова в Средиземноморье.

К этому времени во Франции произошли большие перемены. В 1799 году молодой генерал Наполеон совершил государственный переворот и фактически заменил республику на режим личной власти, провозгласив себя первым консулом. Павел I проявил необычайную проницательность. Он первым из европейских монархов понял: Франция с новым лидером меняется. Время революционного нигилизма проходит, и теперь с Парижем можно иметь дело, как с обычной европейской страной.

На другом конце Европы об этом же думал и Наполеон. Он полагал, что единственным надёжным союзником Франции может быть только Россия. Ведь у этих двух стран нет ни общей границы, ни сколько-нибудь заметных противоречий. А традиционная вражда королевской Франции к России связана лишь с абсурдной политикой поддержки Османской империи. Кроме этого, и у Франции, и у России были явные недруги: Британия, яростно противодействующая любому усилению что французов, что русских; и Австрия, существованию которой угрожало расширение влияния Франции в Западной Европе, а России в Восточной.

Дипломатическая революция

Но движение навстречу друг другу началось ещё до проявления британского лицемерия.

Весной 1800 года армия Суворова вернулась в Россию. Все военные действия против Франции на суше и на море полностью прекратились. В Париж с особой миссией отправился генерал Георг Спренгтпортен (Егор Шпренгпортен, как его называли на русской службе).

Наполеон высоко оценил инициативу Павла и ответил поступком, вызвавшим восхищение рыцарственного императора. Он без всяких условий вернул в Россию всех пленных, захваченных в ходе предыдущих кампаний. Наши солдаты и офицеры возвратились домой в новых мундирах, пошитых за французский счёт, с оружием и знамёнами. Стало ясно: обе державы настроены на прочный союз.

Русско-французские дипломатические отношения возобновились. В Париж был назначен посланник Степан Колычёв. Это был настоящий шок, ведь контакты ведущих европейских монархий с революционной Францией были разорваны.

Держать послов в городе, где состоялась казнь короля, считалось категорически неприемлемым. Но Павел пошёл ещё дальше.

Колычёв получил подробные инструкции о необходимости заключения союза. Ему также рекомендовалось внушить Бонапарту мысль, что необходимо реставрировать монархию и принять королевский титул.

Император Павел I, которого любят изображать бездумным консерватором, готовым на всё ради возвращения старых порядков, показал себя настоящим революционером на троне.

Цель — Индия

Между двумя правителями завязалась переписка. Оказалось, что интересы России и Франции удивительно схожи.

Русским хотелось возобновить свои старые проекты раздела Османской империи, а французы желали сокрушить своего извечного врага — Англию. И начинать нужно было с её колоний.

Первый удар французы уже нанесли: в 1798 году армия Наполеона высадилась в Египте и в мгновение ока завоевала его. Египет был одним из ключей к Востоку. Но для настоящей угрозы Британии предстояло решить проблему Индии — английского источника нескончаемых богатств.

Французы давно приглядывались к Индии. Их колонии Пондичерри (ныне Пудуччери — союзная территория в составе Индии. ) и Янаон (на месте современного города Янам.) были весьма обширны. И в середине XVIII века успешно конкурировали с владениями Британской Ост-Индской компании. Но после начала войн с революционной Францией в 1793 году англичане захватили эти территории и совершенно не собирались отдавать.

Стремительно ухудшались отношения Лондона и с Россией. В 1801 году напряжение между странами было таким, что следующим шагом могла быть только война.

Британский флот готовился к боевым действиям против русских.

И Павел I решил нанести ответный удар — там, где его совсем не ждали.

Тогда-то и появился замысел грандиозного военного предприятия — «Индийского похода» русской и французской армий.

О замысле этой грандиозной кампании нам хорошо известно благодаря сохранившемуся во Франции документу.

Индийский поход

Предполагалось, что талантливый генерал Андре Массена, будущий маршал, двинет французский тридцатипятитысячный корпус к Дунаю, после чего вступит с ним на территорию России. В Астрахани к французам присоединится русский корпус — такой же численности. Затем объединённое войско на кораблях пересечёт Каспийское море, высадится в Персии и направится в Индию.

Движение армий по русской территории и землям стран Востока было очень тщательно описано.

По уровню штабной работы план завоевания Индии заметно превосходил французскую экспедицию в Египет, завершившуюся полным успехом. Были проложены маршруты движения войск, посчитаны объёмы провизии и фуража, определён порядок поставки пороха, пуль и ядер.

Реальность похода основывалась на исторических примерах:

«В 1739-м и 1740-м годах Надир-Шах… выступил из Дели с многочисленною армиею для произведения экспедиции в Персию и к берегам Каспийского моря; он прошёл через Кандагар, Феррах, Герат и Мешид и прибыл в Астрабад… Что сделала в 1739 и 1740 годах армия вполне азиатская (этим выражается в точности её значение), то, без сомнения, могут исполнить теперь армия русская и французская».

Фантастика или реальность?

Историки XIX и ХХ веков часто упрекали «Индийский поход» в совершенной нереалистичности. Относили его к числу «наполеоновских планов» — несбыточных и фантастических. Но так ли это?

Во-первых, нельзя отрицать, что подобные походы вовсе не были чем-то невероятным даже на уровне развития военного дела XVIII столетия. Перемещение 70-тысячной армии по югу России — совершенно обыденная задача. Равно как и движение французских войск через северную Италию и Австрию к Дунаю. К тому времени и французы, и русские совершали не меньшие переходы в гораздо более сложных условиях. Итальянский и Швейцарский походы Суворова тому пример.

Во-вторых, в качестве основной базы для похода военные выбрали Сарептскую колонию на Волге. Это было очень развитое поселение, основанное немцами.

К тому времени Сарепта стала крупным центром сельского хозяйства, там активно развивалось мануфактурное производство — запастись в этом районе провизией и амуницией было совсем не сложно. Более того, русская волжская торговля вполне позволяла доставить необходимые грузы прямо по реке. То есть у армий имелась возможность быстро получать весьма значительные объёмы припасов. Кони, необходимые экспедиции, в достатке имелись на Дону и Урале — тоже в пределах досягаемости.

В-третьих, позицию Персии в отношении России в это время можно описать в двух словах: «Чего изволите?».

После короткой победоносной войны 1796 года всем стало понятно: даже небольшие отряды русских способны громить многотысячные армии персов. Поэтому прямого требования из Петербурга пропустить экспедиционный корпус по территории Персии и обеспечить его снабжение было бы достаточно для начала похода.

Так что план «Индийского похода» можно признать вполне реалистичным. Неслучайно не склонный к мечтаниям Бонапарт крайне заинтересовался возможностью его реализовать. Тем более, что он сам задумывался над этим уже не первый год.

Трагическая гибель Павла I и приход к власти Александра I (которого окружали люди, не мыслившие иного будущего, кроме союза с Англией) разрушили блестящие перспективы русско-французского альянса.

Новая угроза для британцев возникла лишь в 1807 году. Но об этом будет совсем другой рассказ.