Агония Кальмарской унии в начале XVI века: регент Швеции против датского короля

После того, как в 1517 году регент Швеции Стен Стуре Младший взял верх над архиепископом, ему требовалось упрочить свою власть в стране. Ничто не могло способствовать этому лучше, чем война. У датского короля были свои задачи. Для того, чтобы подтвердить Кальмарскую унию и закрепить верховную власть датского трона над всеми скандинавскими государствами, Кристиану II необходимо было короноваться в Стокгольме. Стен Стуре намеревался помешать этому.

Датское вторжение

Стен Стуре Младший хотел опереться в борьбе с церковью на купцов и горожан. Для этого он созвал риксдаг, парламент Швеции, где произнёс речь, которую начал со слов: «То, что касается всех, должно получить согласие всех». Первое заседание риксдага произошло в ноябре 1517 года, и на нём действия Стуре получили полную поддержку. Вторгшийся в страну датский король Кристиан II был отброшен молниеносным ударом Стуре обратно. Так регент смог утвердить свою власть над страной. Кристиан же не оставлял мыслей о восстановлении Кальмарской унии. Зимой он вновь набрал немецких наёмников, и уже в мае 1518 года вторгся из Сконе (в те времена это была датская провинция) в Швецию и осадил Стокгольм.

Стен Стуре быстро собрал войска и двинулся на юг. Около монастыря Бреннчурка (чурка = кирха) обе армии встретились. Согласно шведским источникам, Стуре двинул войска в атаку, которую датчане отбили довольно легко. Однако во время второй атаки шведам удалось прорвать левый фланг противника. С тыла на датчан напал отряд, заблаговременно посланный Стеном в обход. Противник дрогнул и побежал. Датская (а на самом деле немецкая шлезвиг-голштинская) рыцарская конница застряла в болотах. Стуре смог взять в плен до трёхсот знатных датчан.

Датские источники совсем по-другому описывают сражение. Шведы атаковали первыми, были отброшены и бежали в лес. Наёмники преследовали их, в погоню ринулись и рыцари. Однако в лесу обнаружились отставшие подразделения шведов, которые внезапно атаковали наёмников, разбили их, а рыцарей загнали в болото, где большинство из них нашло свою смерть.

Датское описание кажется более правдоподобным. В нём нет возникающего из ниоткуда запасного полка, который неожиданно бьёт в спину, синхронизировавшись по времени со второй атакой лучше, чем это делают армии в XXI веке. И конечно же, рыцари хороши на открытом пространстве, но бой в лесу — явно не их конёк.

Так или иначе, потерпев поражение при Бреннчурке, Кристиан с остатками армии был вынужден вернуться в Сконе. Ингвар Андерссон, автор «Истории Швеции», рассказывал: «Во время перемирия, после длительных переговоров о мире, Кристиан захватил в качестве заложников шесть шведских баронов и увёз их с собой на корабль, а затем отплыл вместе с пленниками и всем своим флотом в Данию, расторгнув перемирие. Стену Стуре удалось зато получить поддержку папского легата — Джана Анджело Арчимбольди, который во время путешествия по Швеции организовал торговлю индульгенциями; в уплату за данное ему разрешение торговать индульгенциями он высказался против Густава Тролле и Дании. В отношениях между Швецией и Данией продолжало господствовать прежнее напряжение: война продолжалась с новой силой и жестокостью. Предательское поведение датского короля, увезшего шесть знатных шведов, среди которых были Хемминг Гад и пять молодых дворян, в том числе один принадлежавший к знатному роду Ваза, по имени Густав Эрикссон, дало Стену Стуре благодарный материал для его антидатской полемики».

Утомительные родственные связи

Кристиан же вновь начал готовиться к войне за Швецию. Помог ему в этом банкирский дом Фуггеров, который имел большие виды на месторождения меди в Бергслагене. Якоб Фуггер ссудил датскому королю 140 тысяч флоринов под обещание передачи ему рудников после завоевания Швеции. Денег выделил и папа римский: в конфликте Стуре и Тролле он принял сторону архиепископа, ибо считал, что «негоже правителям свергать владык церкви по своему усмотрению». Помимо финансовой поддержки папа наложил на шведов интердикт (отлучение от церкви), а исполнить волю Святого Отца было приказано датскому королю. 39 тысяч флоринов дала и Ганза, согласно договору 1512 года обязавшаяся не поддерживать Швецию вне Унии.

Обращался к Любеку Кристиан II не напрямую, а через своего шурина — испанского короля и германского императора Карла V (Кристиан женился на Изабелле Габсбургской, сестре Карла, в 1515 году). Для найма армии и вторжения в Швецию Кристиан отчаянно нуждался в деньгах и искал любые источники финансирования: даже попросил Карла V досрочно выплатить ему приданое — 250 тысяч флоринов. Этим он, наверное, единственный раз в жизни ввёл Карла в состояние бешенства.

История с приданым имела продолжение в 1521 году. 21 июля Карл V послал в Любек замечательный документ, требовавший у Ганзы… выплатить приданое Кристиана за Карла. Это письмо вызвало взрыв негодования в Любекском совете. К императорскому двору в качестве переговорщиков отправились бургомистр Николаус Бремзе и член муниципалитета Ламберт Виттингхоф. Они потребовали у Карла V разъяснений. Император, которого к тому времени датский король уже просто утомил, неожиданно попросил всего лишь внеочередных установленных выплат и встал на сторону Ганзы. Он отправил Кристиану требование отпустить захваченные любекские корабли и купцов, а также возместить стоимость присвоенных товаров. Более того, ссылаясь на договор, заключённый в Бад-Зегеберге в 1459 году между датским королём Кристианом I и Ганзой, император потребовал не вводить по отношению к Любеку новые налоги, отменить уже введённые и восстановить старые привилегии Ганзы в Дании.

Как ошибки и случайности решают исход битвы

В январе 1520 года 10-тысячное войско датчан под командованием Отто Крюмпена вторглось в Швецию, форсировав замёрзшую реку Этран. Датское войско состояло из 4 000 наёмников, навербованных в Германии, 2 000 французов, которые, как пишет хронист, «не боялись сражаться с самим дьяволом», а также до 1 500 шотландцев, преступников и убийц, которым смертную казнь шотландский король заменил вербовкой в войско датского короля. Кроме того, удалось купить шесть пушек с комплектом боеприпасов и нанять артиллеристов. Это, в принципе, и решило исход сражения со шведами.

Летом передвигаться в этом районе помешали бы нескончаемые болота и озёра. Однако зима 1520 года была холодной, водоёмы промёрзли, поэтому датчане быстро добрались до Вестерготланда. Стен Стуре собрал ополчение из примерно 1 500 дворян и их оруженосцев. Но всё-таки основную часть его войска составили вооружённые крестьяне. Регент перекрыл дорогу датчанам в самом узком месте озера Эсунден, причём оба фланга шведского войска упирались в горные кручи и обойти Стуре не представлялось возможным. В центре были установлены восемь орудий для противодействия возможной атаке конницы. Однако шведская разведка донесла, что численность войск вторжения достигала 20 тысяч человек. Так как в распоряжении Стуре было только 10 тысяч воинов, он отошёл к городу Бодесунд и укрылся за городской стеной, пробив лёд и разрушив мосты выше и ниже по реке. Все 700 жителей города также были мобилизованы на оборону.

Вскоре диспозиция изменилась. По уточнённым данным, датский корпус состоял всё-таки из 10 тысяч человек и уже шёл по льду озера Эсунден. Поэтому Стен спешно привёл войска на прежнюю позицию. Конницу он поставил на левый фланг, пехоту — на правый, от возможной атаки рыцарской кавалерии прикрыл правый фланг флешами и завалами из брёвен, на высотах же расположил артиллерию.

Утром 19 января появились первые отряды датчан. Стуре, дабы воодушевить войска, в сияющей броне выехал перед своими отрядами и начал было произносить речь. Внезапно лошадь закусила удила и начала метаться, еле сдерживаемая своим седоком. В этот момент прозвучал первый выстрел из датской пушки. Пущенное по пологой траектории ядро ударилось об лёд и, отскочив, попало Стену в колено и в живот лошади. Стуре упал, его срочно положили на сани и увезли в тыл. Перед шведским войском встала проблема: кто теперь главный? Решить этот вопрос надо было быстро, ибо датчане уже разворачивались для атаки. На старшинство претендовали главный судья Вестерготланда Туре Йонссон и начальник ополчения Вестерготланда Эрик Абрахамссон. Прийти к соглашению так и не успели — Крюмпен пошел в атаку. Датские и французские рыцари атаковали шведскую конницу, которая бежала с поля боя, обнажив фланг пехоты. Шведские крестьяне выдержали две фронтальные атаки, но дрогнули и побежали, когда вражеская конница зашла им в тыл. Далее настал черёд резни и добивания. В этом деле особенно отличились шотландцы, сжёгшие Бодесунд и убившие всех его жителей.

Остатки шведской армии отступали к Тивенду — лесистому дикому району, где они могли бы перевести дух и перегруппироваться. Туда же шла и повозка со Стеном Стуре, уже пришедшим в себя, испытывавшим дикие боли, но не утратившим мужества. Приведя свои войска в чувство и наладив в них взаимодействие, Стуре отбыл к Стокгольму за подкреплениями. Солдатам он оставил единственный приказ — держаться изо всех сил.

Крах шведских надежд

1 февраля шведов атаковал Крюмпен — и это был дикий, кровавый бой. Шведам ценой больших потерь удалось отбить атаку датчан. Гигантские потери понесли французские наёмники, а их капитан, Жакоб Валль (Valles), был поднят на пики. Шотландцы, сходив в одну атаку, отказались идти в остальные, ибо, по словам их предводителя Стюарта, «они пришли сюда стать богатыми людьми, а не мёртвыми». В принципе, ситуация была бы патовой… если бы не Эрик Абрахамссон. Начальника ополчения очень задело то, что Стуре оставил главным Йонссона, а не его. Вместе с преданными людьми он дезертировал к датчанам. Даже более того — он открыл им путь в обход Тивенда, сдав замок Эребро. Из-за этого шведская армия продолжила спешное отступление.

Стуре узнал о предательстве уже на следующий день, будучи на пути в Стокгольм. Он приказал нещадно гнать лошадей, несмотря на дикие боли в раздробленной ноге и начавшуюся горячку. Сани успели пересечь озеро Меларен и пройти полпути к Стокгольму, когда Стен Стуре скончался. Ему было 27 лет.

Таким образом, судьбу кампании 1520 года решили шальное ядро и предательство одного из дворян Вестерготланда. Простые шведы лишились своего вождя, а шведское дворянство не на шутку испугалось за свои земли и состояния. В этой ситуации Тайный Совет быстро признал Кристиана королём Швеции в обмен на обещание датчанина, что тот будет действовать и править милостиво.

Сопротивление оказала только вдова Стена Стуре Кристина. Она навербовала наёмников в Польше и Данциге и заперлась в Стокгольмском замке. Войска датчан и Кристины встретились у Упсалы. После ожесточённого сражения Кристина была разбита, и в сентябре остатки Стокгольмского гарнизона капитулировали. 4 ноября 1520 года Кристиан был коронован в Стокгольмском соборе. Корону на его голову возложил восстановленный в правах Густав Тролле.

Церковный суд и сладкая месть

Кристиан II стал королём, чем не преминули воспользоваться Тролле, чтобы свести счёты со своими противниками. 7 ноября 1520 года в присутствии членов Тайного Совета и короля была зачитана жалоба архиепископа. В ней Тролле просил справедливости относительно «покойного еретика Стена и его приспешников». Прегрешения Стуре против церкви в жалобе объявлялись ересью. В качестве доказательства приводилась булла папы Льва X, выданная датскому королю. Соответственно, король Кристиан дал слово еретикам, а оно не имеет силы. Вдова Стуре Кристина заявила, что вообще все здесь находившиеся, кроме Кристиана и Тролле, подписывали документ, лишавший Густава сана архиепископа. Этим самым она не оправдывала действия Тайного Совета, а наоборот — просто добавила его членов в число обвиняемых. Новый король ясно дал понять всем, что амнистировать он тут не вправе, ведь он — светская власть, а Тролле выступает с позиции церкви. Схвачено было довольно много народу, поскольку высшая знать королевства съехалась на коронацию Кристиана: предполагалось много пиров, турниров и светских раутов. А в итоге часть дворян была внезапно взята под стражу и препровождена в тюрьму архиепископства.

Как и следовало ожидать, Тролле попросил отдать всех обвиняемых на суд церкви и сам возглавил его. Вскоре после допроса обвиняемых в присутствии короля им был вынесен приговор. Он устанавливал, что подсудимые отказались признать своё отлучение от церкви и поклялись, что архиепископ «никогда больше не получит свободы и своей церкви». Их «нечестивый союз» был со всей очевидностью направлен против римской церкви. На основании этого церковный суд вынес своё решение: виновны в явной ереси. Такой приговор, согласно каноническому праву, распространялся и на сторонников осуждённых.

Церковь осудила «заблудших», но приводить приговор в исполнение могла только светская власть, которую представлял Кристиан II. Приговор же церкви гласил: умерщвление путём сжигания. Согласно каноническому праву, Кристиан II не имел права пересматривать постановление духовного суда. Но являлась ли ограниченная группа священников действительно церковным судом — это был вопрос дискуссионный. Кристиан точно знал одно: если он откажется выполнять решения архиепископа, проблемы возникнут уже у него, а не у сторонников дома Стуре. Вполне естественно, что король просто умыл руки и решил выполнить постановления Тролле в полном объёме.

Более того, пользуясь случаем, Кристиан внёс в списки осуждённых несколько человек, которых он считал своими личными врагами. Среди прочих осуждённых были епископы Маттианс и Винсент. Казнить епископов Кристиан права не имел — то была прерогатива Рима. Но Маттиас и Винсент были для него бельмом на глазу, ибо чуть ранее они обвинили короля в ограблении каноника Арчимбольди. Тот с позволения Стуре продавал в Германии индульгенции и был задержан в Дании, когда возвращался в Швецию. Все его деньги были конфискованы датским королём и пущены на подготовку к вторжению в Швецию. Именно этот инцидент предрешил участь епископов.

Казни начались утром 8 ноября 1520 года на главной площади под свист, улюлюканье и радость горожан. Пусть это не вызывает удивления: Стокгольм в то время был больше немецким городом, чем шведским, и его жители не испытывали никакой национальной сплочённости. Первыми взошли на эшафот епископы Маттиас и Винсент, которым отсекли головы мечом. После этого таким же образом были казнены 15 дворян — сторонников Стуре. Мэр и олдермен Стокгольма чести погибнуть от меча не удостоились и были повешены. Далее происходили казни менее значимых персонажей. 10 ноября в Сёдермальме сложили большой костёр, на котором сожгли тела казнённых. В тот же костёр бросили выкопанное из могилы тело Стена Стуре. Всего было убито 82 человека. Кристина Юлленшерна, вдова Стуре, была брошена в тюрьму: Кристиан объявил её «мёртвой при жизни». Всё имущество убитых было конфисковано в пользу короля.

При этом Кристиан сделал ход конём. Чтобы совсем уж обелить себя в этой ситуации, он написал письмо папе Льву X, в котором рассказывал, что в погребе Стокгольмского замка были обнаружены большие запасы пороха. Без сомнения, это сторонники Стуре хотели произвести взрыв и убить и его, нового короля, и архиепископа.

Андерссон в «Истории Швеции» подводит итоги:

«Казалось, что мечта о великой скандинавской империи действительно близится к осуществлению. В одном из королевств этой империи, в Швеции, Кристиан уже утвердил свою неограниченную королевскую власть. Теперь его планы шли ещё дальше. Он хотел создать скандинавское торговое общество, чтобы при поддержке голландцев вытеснить Ганзейский союз, и сломить воинственные настроения шведского крестьянства соответствующими законами.

Король отправился обратно в Данию через Эстерйётланд и Смоланд, где на рождество и в новый год была учинена кровавая расправа. Он полагал, что покончил со всяким сопротивлением, хотя в некоторых местах, главным образом в Смоланде и Далекарлии, ещё происходили восстания под руководством сторонников партии Стуре, избежавших резни.

Фактически Кристиан вовсе не уничтожил партию Стуре. Стокгольмская резня дала в руки его сторонников такой благодарный материал для привлечения к себе симпатии, каким не обладала ни одна партия в Швеции. Юридические тонкости допроса и суда над «еретиками» ничего не говорили простому человеку, но образ действий победителей вселял в сердца ужас и страх.

Всеобщее восстание назрело, вопрос заключался теперь лишь в том, кто его возглавит. Ещё до того как Кристина Юлленшерна была брошена в тюрьму, она получила письмо от далекарлийцев, в котором они писали, что им «кажется совсем скверным и жалким, что ни один добрый человек из благородных рыцарей не желает помочь шведскому крестьянству и наказать этих врагов, королевских слуг, которые забрались в нашу страну, убивают, жгут, грабят…» Кристина и её сыновья были в тюрьме, их ближайшие сторонники и друзья из низшего дворянства и горожан были перебиты или изгнаны, а высшее дворянство перешло на сторону Кристиана».

Продолжение следует: Конец Кальмарской унии: да здравствует король!