Битва при Тулоне (1744): схватка за Австрийское наследство

Драка за Австрийское наследство

20 октября 1740 года умер австрийский император Карл VI. Поскольку наследников мужского пола у него не было, еще 19 апреля 1713 года была оглашена Прагматическая санкция, согласно которой престол в случае отсутствия у императора сыновей переходил к его будущим дочерям. В случае прекращения их потомства трон должны были унаследовать дочери уже умершего старшего брата Карла императора Иосифа I, правившего во владениях австрийских Габсбургов до 1711 года, и их мужскому и женскому потомству по праву первородства. При этом санкция отдельно оговаривала, что дочери императора Иосифа I выдаются замуж и теряют преимущественное право наследования престола. Главной наследницей признавалась дочь Карла – Мария-Терезия.

Уложение Карла VI было признано Испанией, Россией, Бранденбургом, Англией, Саксонией и Францией в период с 1725 по 1735 годы. Отказалась признать санкцию Бавария, так как баварский курфюрст настаивал на том, что жена принца Карла-Альбрехта Мария-Амалия Австрийская (дочь Иосифа I) имеет права на имперский трон. Но после смерти Карла VI права Марии-Терезии на престол стали оспариваться с разных сторон.

Бавария ожидаемо потребовала пересмотра санкции в пользу Марии-Амалии по праву первородства младшей дочери Иосифа I относительно старшей дочери Карла VI. Однако вскоре Карл-Альбрехт немного исправил свою «заявку на участие» в гонке за троном – теперь уже он сам в качестве потомка дочери императора Фердинанда I, Анны, опираясь на наследственный договор 1546 года, заявлял притязания на всё Габсбургское наследие.

Прусский король и курфюрст Бранденбургский Фридрих II, циник до мозга костей, заявил свои права на силезские герцогства Лигниц, Глогау, Бриг и Егерндорф, но это был лишь предлог для захвата всей Силезии. Претензии Фридриха основывались на правах лигницкого князя Фридриха II Пяста, который после смерти бригского князя Георга I Пяста наследовал права на Лигниц, Бри и Егерсдорф в 1521 году, а герцогство Глогау просто купил за долги в 1545-м. Дети Фридриха II Магдалена и Георг были выданы за детей маркграфа Бранденбургского Иоахима II Гектора – соответственно Иоганна-Георга и Барбару. Таким образом, Иоганн-Георг Бранденбургский получил права на нижнесилезские герцогства, которые были объявлены приданным Магдалены.

Однако, предъявляя эти права в 1740 году, Фридрих II перечеркивал статуты Священной Римской империи времен императора Леопольда I, который в 1675 году наследовал права на Лигниц, Глогау и Бриг после смерти последнего силезского герцога из дома Пястов Георга-Вильгельма. Прусскому королю было совершенно все равно, кому достанется наследие австрийского дома Габсбургов. Самое главное – его Бранденбургская Марка могла в результате неразберихи опять прирасти новыми землями.

Филипп V Бурбон, король Испании, основываясь на старинных договорах между испанскими и австрийскими Габсбургами, считал, что имперский трон должен быть передан одному из его сыновей. Король Польский Август III, которого русские возвели на престол Польши в результате войны за Польское наследство, отстаивал права своей жены Марии-Жозефы, старшей дочери Иосифа I.

Пруссия атакует

11 декабря 1740 года прусский король Фридрих II предъявил ультиматум Марии-Терезии. А уже 16 декабря он вторгся в Силезию, которая была завоевана в рекордно короткие сроки – всего за две недели, исключая только крепости Бриг, Глогау и Нейссе, в которых заперлись австрийские гарнизоны. Глогау был взят во время лихой ночной атаки 9 марта 1741 года. Для деблокады Брига и Нейссе Мария-Терезия послала 20-тысячную армию Рейнхарда фон Нейперга, но в тяжелой битве при Мольвице 10 апреля пруссаки смогли разгромить австрияков. Хотя Фридрих после провала в начале битвы покинул войско, командование принял фельдмаршал Курт Кристоф фон Шверин, сумевший отбить вторую атаку австрийской конницы и довести дело до победы.

Вторжение пруссаков в Силезию вызвало ответную реакцию. С молниеносной быстротой Англия, Россия, Саксония (переметнувшаяся в лагерь Марии-Терезии) и Соединенные Провинции выступили в поддержку Австрии и Прагматической санкции. Франция же, усмотрев в австро-прусском противостоянии великолепную возможность ослабить давнего врага в лице Священной Римской империи, приняла сторону Баварии, Испании и Пруссии.

Баварский фронт

Вскоре непосредственно в войну вступила Бавария. Ее войска, усиленные французскими «добровольцами» и под командованием французского маршала Шарля-Луи Фуке де Бель-Иля, вторглись в Богемию. К ноябрю 1741 года они дошли до Праги, которую и взяли в конце месяца. 9 декабря богемские представители в соборе Святого Витта в торжественной обстановке признали Карла-Альбрехта Баварского императором Священной Римской империи Карлом VII и присягнули ему на верность.

Австрияки, разрываясь меж двух фронтов, перебрасывали войска из Италии и Венгрии, тем более что баварцы и французы уже взяли Брюнн и уверено двигались к Вене. 28-тысячная австрийская армия Карла Лотарингского двигалась из Моравии к Праге. Но у чешского Котузица (Хотузице) она была встречена 23-тысячным корпусом пруссаков, которые в упорном бою победили и обратили противника в бегство. Пруссаки в сражении потеряли около 3000 человек, потери австрияков оцениваются в два раза больше. После Котузица с Фридрихом II при посредничестве Англии было заключено перемирие, а 28 июля 1742 года – мир, согласно которому Пруссия получала Силезию и Глац. Теперь Мария-Терезия могла перекинуть войска из Силезии в Богемию.

Хотя баварцев и французов под командованием французского герцога де Брольи удалось оттеснить к Влтаве, штурм Праги оказался неудачным: столица Богемии осталась за баварско-французскими войсками. Но не было бы счастья – да несчастье помогло. Французский и баварский командующие разругались, как извозчики, и теперь отряды Брольи действовали отдельно от армии Секендорфа. В результате имперцы получили редкую возможность бить своих врагов по частям.

Угрожая Брольи превосходящими силами, австрийцы постоянно заставляли его отступать. Людовик XV срочно заменил командующего на престарелого маршала Ноаля, ветерана войны Аугсбургской лиги. К австрийцам же присоединились англо-ганноверские войска (16 000 штыков) сэра Джона Дарлимпла, 2-го лорда Старского – Англия, наконец, вступила в войну на стороне Австрии. Некоторые историки считают, что произошло это из-за амбиций короля Великобритании Георга II, сильно завидовавшего военной славе своего племянника – прусского короля Фридриха II.

27 июля 1743 года под Деттингеном 45-тысячная армия Ноаля встретилась с 44-тысячной армией союзников под общим руководством короля Англии Георга II. Началось все с ошибки командующего французским левым флангом: граф де Граммон, поставленный с 23-тысячным отрядом в крепкую оборону, нарушил приказ и атаковал 9 британских и 5 австрийских полков. Союзники смогли отбить атаку, а Георг II с кавалерийскими эскадронами кинулся в контрнаступление. В результате Граммон был вынужден бежать со своих позиций, которые вряд ли смогли бы взломать союзники, выполняй граф указания Ноаля, и обнажил центр. Поэтому французы спешно ушли на другую сторону Рейна. Потери французской армии составили 4000, потери союзников – 1000 человек.

Итальянский фронт

Изабелла Фарнезе, жена испанского короля Филиппа V Бурбона, которая фактически управляла Испанией после 1734 года, увидела в начавшейся заварухе прекрасный повод снова заявить свои права на территории в Италии, так безбожно отнятые у донов в войне за Испанское наследство. Заодно Изабелла стремилась и немного расширить свое наследственное герцогство Пармское. Союзником испанцев в новой войне выступил неаполитанский король.

В середине февраля 1742 года испанские войска высадились в Специи. Шли медленно, постоянно ожидая подвоха и не особо надеясь на неаполитанцев. К январю 1743 года 13-тысячный испанский отряд под командованием графа де Гагеса смог достигнуть Болоньи, где у местечка Кампо Санто дал бой 11-тысячной сардинской армии графа Трауна. Сражение началось 3 февраля 1743 года в 16.00 и было очень упорным. Потери испанцев составили 4000 человек, потери сардинцев и австрияков – 2000 солдат. Де Гагес отступил к Римини, а потом и к Анконе. Северная Италия была спасена Трауном для Марии-Терезии.

Шесть месяцев стороны просто бездействовали. Английская эскадра Хэддока вскоре блокировала Неаполь, угрожая десантом, и неаполитанский король был вынужден отозвать войска и стянуть их к своей столице.

Средиземноморский театр

Как упоминалось выше, Франция заняла в новой войне антиавстрийскую позицию, поддержав Баварию и Испанию. В Тулоне в 1741 году были вооружены и отремонтированы следующие суда:

Итого – двенадцать линейных кораблей, шесть фрегатов и одна тартана. В феврале в Тулон пришли известия о первом за 30 лет морском бое между бывшими союзниками – французскими и английскими кораблями. 18 января в Вест-Индии, у острова Сан-Доминго (бывшая испанская Эспаньола, в современном русском языке – Гаити), английский патруль кэптена Обри Бьюклерка из четырех линейных кораблей атаковал французский отряд в составе четырех кораблей из эскадры адмирала Антэна, который конвоировал два испанских галеона. Французы утверждали, что англичане напали неожиданно. В свою очередь, британцы парировали, что дали сигнал лечь в дрейф и всего лишь хотели осмотреть суда на предмет контрабанды. Однако, мол, гнусные лягушатники ответили огнем.

Бой был нерешительным, велся на большой дистанции (800 метров), и закончился фактически ничем. Англичане имели сильные повреждения в рангоуте, потеряли 13 человек убитыми и 23 – раненными. Потери французов оказались примерно такими же.

Британское Адмиралтейство еще в начале 1738 года решило усилить эскадру в Порт-Магоне. 13 мая к Балеарским островам отплыл отряд контр-адмирала Хэддока в следующем составе – 80-пушечный «Сомерсет», 70-пушечные «Эдинборо», «Бервик», «Ипсвич», 60-пушечные «Дрэгон», «Ланкастер», «Плимут» и «Кентербери», а также 20-пушечные фрегаты – «Солебей» и «Альдбро», всего 8 линейных кораблей и 2фрегата. К апрелю 1739 года Менорка была усилена еще 5 кораблями – «Принс оф Орендж», «Лайон», «Сюперб», «Сандерленд» и «Варвик». Это заставило испанцев опасаться Хэддока и сорвало переброску их кораблей в Вест-Индию, на помощь Порто-Белло и Картахене. Меж тем англичане опасались атаки испанцев на Порт-Магон, поэтому главная задача, поставленная Хэддоку, состояла в срыве возможного десанта донов на Балеарские острова.

К концу 1740 года количество кораблей на Менорке увеличилось до 29, но из этого числа 17 боевых единиц выполняли задачи по блокированию Кадиса. Англичане были всерьез встревожены приготовлениями испанцев и предполагали, что те готовятся произвести высадку на Менорке или попытаться взять Гибралтар с моря. Возможность войны в Италии никто всерьез не рассматривал, Тулону также уделялось мало внимания. Кроме того – представлялось немыслимым, что французский и испанский флоты могут объединиться, поэтому Адмиралтейство считало, что у Хэддока вполне достаточно сил для противодействия иберийцам.

6 августа 1741 года произошел новый инцидент. Возвращавшийся с Мартиники в Тулон французский отряд Кайлюса – «Боре» (64 орудия), «Аквилон» (48 орудий) и «Флор» (30 орудий) – у Гибралтара атаковали 4 английских корабля кэптена Барнетта (60-пушечный «Дрэгон», 40-пушечные «Фолькстоун», «Фэверсшэм» и 20-пушечный прам «Мэри Галлей»). Французы смогли отбиться (потери Кайлюса – 25 убитых и 75 раненных, потери англичан – 11 убитых, 22 раненых). Позднее британцы заявляли, что спутали французов с испанцами. В отчете Барнетта упоминаются один линейный корабль и «какие-то два галеона». Якобы «Дрэгон» и «Фолькстоун» «мирно решили» («have peacefully solved») осмотреть суда, а французы (про которых англичане думали, что они испанцы) им «невежливо ответили». Такая отговорка выглядела издевательством.

Французам стало понятно, что дело идет к неминуемой войне с англичанами.

Тулонская западня для испанского флота

В июле 1741 года была вооружена французская эскадра лейтенант-генерала де Кура: 74-пушечный «Террибль», 64-пушечные «Сен-Эспри», «Дюк д’Орлеан», «Ферм», «Эсперанс», «Серьё», 50-пушечные «Эоль», «Солид», «Эрьё», «Леопард», «Дьяман» и Тайгер, а также две тартаны и 30-пушечный фрегат «Вояж», пришедший из Рошфора. Экипажи удалось набрать с огромным трудом. Флот Леванта получил приказ выйти в море для поддержки испанской эскадры, прикрывавшей конвой с войсками.

Тем временем 5 ноября 1741 года в Барселоне погрузились на транспорты 19 батальонов испанской пехоты и 6 эскадронов кавалерии под командованием капитана-генерала Монтемара (всего 13 620 человек и 1168 лошадей). Суда в сопровождении кораблей «Констант», «Эркулес» и «Америка» отплыли к Специи. Корабли отошли к Тулону, где готовилась к выходу эскадра де Кура.

Через две недели из Барселоны вышел второй эшелон десанта – 11 752 солдат и 173 лошади на 43 транспортах. В охранении конвоя шли 14 линейных кораблей под командованием хефе ди эскуадра (контр-адмирала) Наварро. К испанцам присоединились французы – 12 линейных кораблей под командованием де Кура. Английская эскадра вице-адмирала Хэддока, встретившая их у мыса Гатт и имевшая 13 линкоров (поскольку часть была отправлена в Гибралтар, а часть разметало штормом, у англичан на Менорке оставался всего 21 корабль) не решилась помешать испанцам, так как де Кур заявил, что имеет приказ защищать испанцев.

19 января 1742 года испано-французский отряд прибыл к Йерским островам и вместе с еще тремя испанскими кораблями повел в Специю вторую часть войск. Сопровождение десанта прошло без происшествий.

Испанцы, опасаясь Хэддока, решили отстояться на рейде Тулона, куда 22 февраля вошло 16 испанских кораблей. Еще один – «Сан-Исидоре» – потерял у Корсики мачты. В Аяччо французы сняли его команду, а сам корабль бросили, поскольку он «набрал много воды и не мог плавать». Следует отметить, что Наварро изначально всего лишь хотел произвести текущий ремонт в Тулоне и сразу же взять курс на Барселону или Картахену. Но получилось так, что испанская эскадра застряла в Тулоне на два года.

Затем события начали развиваться стремительно. В начале 1742 года Хэддока сменил на посту командующего Средиземноморским флотом вице-адмирал красного флага Томас Мэтьюс. В Порт-Магон из Гибралтара и метрополии было переведено еще 17 кораблей, и 27 апреля Мэтьюс начал блокаду Тулона, имея в строю 28 линкоров.

В Тулоне же испанцы не смогли быстро починиться, так как французы имели практически пустые склады. Не было строевого леса, обшивной доски, канатов, парусины, пороха. Тулон испытывал большие проблемы с провиантом. Обнаружив такую разруху в главной военно-морской базе своего союзника, Наварро был вынужден запросить необходимые материалы со складов в Картахене и Барселоне. Опасаясь атаки Средиземноморской эскадры англичан, все эти припасы везли во Францию не морским, а сухопутным путем, что, в свою очередь, позволило Мэтьюсу неторопливо подойти к Йерским островам и блокировать Тулон.

Получилось, что главная французская военно-морская база в Средиземном море оказалась ловушкой для испанского флота. Мэтьюс, пользуясь предоставившейся возможностью, отправил несколько отрядов к берегам Италии и Испании. В июне 1742 года кэптен Мэттью Норрис во главе небольшого отряда атаковал и потопил у Сан-Тропе 5 испанских галер, шедших с провиантом к испанскому командующему дону Донато Домасу. В августе коммодор Мартин с 3 кораблями, 2 фрегатами и 4 бомбардирскими судами появился на рейде Неаполя и под угрозой немедленной бомбардировки принудил неаполитанского короля (младшего сына испанского короля) подписать декларацию о нейтралитете и отозвать неаполитанские войска из испанской армии.

В Сан-Ремо коммодор Роули сжег магазины испанской армии, та же участь ждала и склады в Аяччо. 2 марта 1743 года Роули обнаружил и несчастный «Сан-Исидоре», который, как мы помним, остался на Корсике после шторма. Командир «Сан-Исидоре» французский капитан Жиль-Фернан де Лаж де Кюилльи (кавалер ордена Святого Людовика, находившийся до 1745 года на испанской службе) дал несколько залпов по приближающемуся врагу и был вынужден поджечь неисправный испанский корабль, чтобы тот не достался англичанам в качестве приза.

На побережье Испании британцами были проведены бомбардировки Паламоса и Матаро. Британские фрегаты установили блокаду, перехватывая каботажники, пытающиеся прорваться в Тулон.

Экипажи Наварро в Тулоне голодали, испанские матросы попрошайничали на улицах, воровали провиант и деньгу у французов, что, конечно же, не способствовало развитию союзнических отношений. Де Кур был вынужден организовать охрану порта. Дело осложнялось тем, что корабли Наварро, опасаясь атаки англичан брандерами, жались ближе к берегу. На кораблях испанцев было множество дезертиров. Чтобы хоть как-то выправить ситуацию, доны решили прислать в Тулон экипажи пяти сожженных в Сан-Тропе галер и какое-то число рекрутов из Каталонии – всего порядка 900 человек. Эти пополнения помогли хоть как-то поддержать боеспособность испанских кораблей.

Последние приготовления

Впрочем, у самих французов ситуация была не лучше. Из 1200 человек, отпущенных домой на побывку, обратно не вернулись 800. Каждый день с кораблей пытались бежать матросы и сержантский состав. Дезертирство процветало.

Присутствие испанцев в Тулоне, безусловно, тяготило де Кура. По одному испанские корабли становились в Арсенал, где их ремонтировали бригады тулонских рабочих. Состояние их было плачевным – флагман Наварро 114-пушечный «Реал Филиппе» сильно тек, по отчетам его капитана «помпы на корабле работали беспрерывно, без работы помп за ночь уровень воды в трюмах повышался на 10 дюймов».

Здесь же хотелось бы упомянуть еще один факт, который уже долгое время является предметом спора для историков. Испанские исследователи (Мартинес-Вальверде) сообщают, что, согласно воспоминаниям Наварро, испанцы, беря пример с французов, упражнялись в стрельбе на рейде Тулона. Это косвенно подтверждают и некоторые английские источники (Ричмонд в «The Navy in the War of 1739–48», 2009 и Дженкинс в «Histoire de la marine française», 1977), которые говорят об испанских styled gunmen («прирожденных артиллеристах») развивших «адский огонь» в сражении при Тулоне.

Но мемуары и донесения французских моряков напрочь опровергают это заявление. Нищие, голодные команды, содержавшиеся на кораблях в полутюремном режиме, оцепленные армейскими кордонами (чтобы не разбежались), но постоянно таявшие из-за дезертирства и болезней – о какой подготовке тут можно говорить! Тем более, как утверждают французы, учения подобного рода должны были согласовываться с портовым капитаном, а начальство порта такого разрешения не давало. Французская точка зрения кажется более правдоподобной, однако, тем не менее, нельзя полностью исключить возможность каких-либо учений испанского флота на рейде Тулона.

29 января 1743 года умер кардинал Андрэ-Эркюль де Флери. Со смертью этого человека уходила в прошлое осторожная и взвешенная французская политика. Людовик XV, дорвавшийся до власти, решил втянуть королевство в войну, так как мечтал о славе и почестях.

Но война против Австрии на суше теперь означала и войну против Англии на море. Поэтому, начиная с лета 1743 года, на флот начинают выделяться большие средства. Ремонт испанцев в Тулоне и подготовка к выходу Флота Леванта резко форсируется. С помощью насильственной вербовки удалось набрать 5000 человек в Провансе и Лангедоке (часть из них сняли прямо с 30 торговых судов в Марселе), а также 10 000 рекрутов из внутренних областей Франции.

Вербовщики не брезговали никем, и здесь читатель может вспомнить великолепный фильм «Фан-Фан Тюльпан», где как раз показана процедура вербовки солдат. В экипажах оказалось много бродяг, воров, хронических больных, убийц, насильников, для которых армия была местом, где можно было избежать правосудия. Часть французских новобранцев пополнила и испанские экипажи которые продолжали таять естественным образом. Если в мае количество испанских матросов составляло 7000 человек, то к ноябрю – уже 6084 человека: за полгода дезертировало около 1000 матросов.

К январю 1744 года французы вооружили 21 корабль и имели на них 7956 матросов. 26 января де Кур вышел на внешний рейд Тулона. Мэтьюс, Роули и Лесток (начальники английских эскадр) отсалютовали французам одиннадцатью залпами, но блокады не сняли.

В это время на английской эскадре дела также шли неважно. Корабли, находившиеся в море без малого год, уже текли, большая смертность экипажей и дезертирство заставили британцев пополнять свои команды в Италии и даже в Испании и Франции, причем методы английских вербовочных команд мало отличались от методов их коллег из королевства Людовика XV.

7 февраля в Тулон прибыла тысяча испанских солдат (из двух тысяч вышедших из Барселоны – остальные по пути дезертировали), которые должны были пополнить экипажи Наварро. Уже неделю спустя после прибытия 150 человек из них пустилось в бега, еще 300 матросов было госпитализировано, что заставило Наварро разоружить 4 самых слабых испанских корабля и перевести их команды на остальные линкоры.

19 февраля 1744 года де Кур встал на якорь около острова Сент-Маргарит. Вечером к нему присоединились испанцы. Мэтьюс, видя это, приказал в случае выхода эскадр с рейда игнорировать французов и атаковать испанцев. Ситуация осложнялась тем, что Франция и Англия официально не находились в состоянии войны, поэтому Мэтьюс разрешил своим кораблям открывать огонь по французам только в ответ на их стрельбу.

Продолжение следует: Битва при Тулоне (1744): фиаско адмирала Мэтьюса.