Бой у колодца Туар: танкетки против басмачей

В отличие от сражения, которое легло в основу фильма «Тринадцать», эта упорная и крайне ожесточённая битва не попала на экраны. Зато она стала переломной во всей борьбе Красной армии с басмачеством.

Казалось бы — какую угрозу для современного государства с его армией могли представлять какие-то кочевники с примитивными ружьями и саблями? Ведь РККА направила в Среднюю Азию лучшее, что только могла найти: танкетки Т-27, бронемашины, грузовики со станковыми пулемётами, самолёты немецкого производства «Юнкерс» Ю-13 и Ю-21, автоматы Фёдорова, гранатомёты. А среди басмачей далеко не каждый джигит имел винтовку. Впрочем, в XX веке «дикие племена» не раз ставили в тупик вполне оснащённые войска — например, в Марокко.

К 1 сентября на территории советской Туркмении насчитывалось до 3000 хорошо вооружённых басмачей, не считая «мирного населения» с припрятанным оружием. Басмачи любили устраивать засады. Как правило, они занимали «заранее удобный для принятия боя рубеж, располагаясь на нём полукругом, с целью заманить наши части в заранее подготовленный и пристрелянный огневой мешок».

В бою басмачи, в первую очередь, стреляли по командирам и пулемётчикам. Басмачи отлично маскировались, часто выставляя в стороне свои шапки как ложную цель. Банды могли имитировать сдачу, махая белым флагом — и затем внезапно напасть. Недооценка противника нередко вела к большим потерям. Сложное оружие (автоматы Фёдорова, ручные пулемёты) и техника в песках нередко просто отказывали. А догнать рассыпающиеся при малейшей опасности отряды по пустыне в сотнях километров от железной дороги было крайне тяжело.

Поэтому к грядущей операции подошли со всей серьёзностью. Войска среднеазиатского военного округа и части ГПУ должны были ударами на север и юг от железной дороги проникнуть вглубь песков, найти базы басмачей, разгромить их и разоружить население. Для операции привлекалось свыше 4000 бойцов, 5 танкеток, 8 бронемашин, два бронепоезда, бронелетучка, 15 орудий, более сотни станковых и 80 ручных пулемётов, 76 гранатомётов Дьяконова и 33 самолёта.

Операция началась 10 сентября и почти сразу же встретила упорное сопротивление. Особенно не повезло элитному отряду курсантов под командованием помощника начальника Управления пограничной охраны и войск ОГПУ в Средней Азии Ивана Ивановича Ламанова, ещё в гражданскую войну командовавшего полком.

Десантный отряд в составе школы курсантов имени Ленина, 85-го дивизиона войск ОГПУ, пяти танкеток, пяти бронемашин, шести трёхосных автомашин и двух автотранспортных рот под общим командованием начальника школы Малышева к 6 сентября выдвинулся в районе Ходжа-Суфи. Моторизованный отряд Ламанова (пешие части школы и дивизиона войск ОГПУ с бронемашинами) направился от Красноводска на колодец Сухели. Задачей Ламанова было занять к 12 сентября колодец Туар, чтобы не допустить отхода банд к северу и совместными действиями с Туркменской кавбригадой уничтожить группировку банд в районе Огламыш, Туар и Дахлы.

Моторизованный отряд состоял из стрелковой и пулемётной рот, а также взводов танкеток и броневиков. Сводная стрелковая рота включала два взвода, в каждом по четыре отделения. В отделении имелись автомобиль, станковый пулемёт «Максим», гранатомёт Дьяконова и ручной пулемёт Дегтярёва. Всего в отряде Ламанова было 165 человек, из них — 104 члена партии и 54 комсомольца, 3 бронемашины, 5 танкеток, 12 пулемётов и 10 мортирок. Казалось бы, такая силища должна была не глядя смести любого противника — однако в реальности вышло иначе.

Старые изношенные броневики времён ещё гражданской войны часто ломались, поэтому их пришлось тащить трофейными верблюдами. Присланный из Москвы командир приданного взвода танкеток Бойчук думал, что будет в отряде главным, а на деле его игнорировали и командиры бронемашин, и младшие специалисты. В итоге заметно ослаб уход за машинами и оружием.

Разведка докладывала, что вся ближайшая банда басмачей сосредоточена у колодца Чагыл против 2-го Туркменского полка, который просил помощи. Отряд поспешил на помощь своим — и утром 13 сентября у колодца Туар (в 12 км юго-западнее Чагыла) внезапно напоролся на целый укрепрайон из нескольких рядов окопов. В окопах сидело порядка 600 басмачей — тогда как красные бойцы ожидали встретить в худшем случае заслон из 40 всадников.

Вначале танкетки вызвали среди басмачей замешательство. Однако вместо того, чтобы бросить в бой весь взвод танкеток — как полагалось бы по наставлениям тактики, — а за ними двигать пулемёты и пехоту, вперёд была выслана всего одна танкетка. Она попала в яму, была расстреляна опомнившимся басмачами в щели в упор и сгорела, экипаж танкетки погиб. Не выжил в бою и сам Ламанов.

Как сообщал в отчёте по горячим следам представитель ОГПУ Евдокимов, «басмачи кроме классовой ненависти показали в этих боях высокое боевое качество, умение приспособляться к местности, искусно окапываться, маскироваться и вести прицельный огонь». Они также умело строили боевой порядок, удерживали командные высоты. Если стрелки погибали — их место тут же занимали другие.

Мотоотряд попал в ситуацию, которая десятками лет ранее стоила жизни генералу Кастеру и большей части его полка в 1876 году — когда Кастер при Литтл-Бигхорн неожиданно напал на слишком большой отряд индейцев. К счастью, Красная армия обладала лучшими техническими возможностями, чем кавалеристы 1870-х годов. На выручку пришла авиация — 13 сентября на бомбежку басмачей вылетело 4 самолёта, сбросивших 130 15-кг бомб. А 14 сентября уже 22 самолёта накрыли вражеские позиции ещё 150 бомбами. Но даже такой массированный удар далеко не сразу сломил сопротивление. Только ночью басмачи начали отходить к колодцу Дахлы. Осветительные ракеты помогли красноармейцам преследовать отступающих и навели панику среди кочевников.

На поле боя насчитали 198 убитых и раненых басмачей, более 400 попали в плен. После двухдневного боя 2-й Туркменский полк потерял 8 человек убитыми и 11 ранеными. Мотоотряд потерял 4 убитыми, включая Ламанова и преподавателя тактики Соколова, а также 6 ранеными. Сгоревшую танкетку удалось восстановить за три дня.

17 сентября сводный кавалерийский отряд Малышева у колодца Дахлы настиг отходящих басмачей. После жестокого десятичасового боя, в котором раненых красноармейцев жёстко добивали, остатки басмачей были разгромлены. По подсчётам ОГПУ, они потеряли 216 убитых и 42 пленных. Потери Малышева также были значительны — 32 убитых и 25 раненых.

Всего в боях у этих колодцев басмачи потеряли убитыми 711 человек, пленными — 326 человек, было захвачено 177 единиц оружия и два пулемёта. Советские войска потеряли 64 убитыми и ранеными 54 человека. Эпоха крупных банд басмачей подошла к концу.

В 1933 году впервые в истории через Кара-Кумы двигалось несколько опытных советских машин, выкрашенных в белый цвет. Маршрут автопробега проходил в том числе и через место того самого сражения. Участники экспедиции видели колодец Дахлы, всё ещё отравленный трупным ядом — басмачи забросали его трупами животных. Над братской могилой погибших в бою курсантов Ленинской школы и туркменов-колхозников к тому времени поставили небольшой монумент.

Что пришлось испытать людям, оказавшимся в этой местности, ярко описал режиссёр и оператор Роман Кармен, участвовавший в экспедиции:

«Пить! Воспалённая гортань горела как в огне. В глазах плыли радужные круги, человек ощущал каждый удар своего сердца, терял силы. Ноги увязали в горячем песке… Медленно вливать в иссохшее горло холодную воду… обливать из ведра разгорячённое, покрытое пылью тело… лить прохладную воду себе на голову или просто погружать лицо в ведро и, наслаждаясь прохладой, там, в ведре, сосать воду распухшими губами…

С тех пор прошло много лет, но я не могу смотреть на воду безразличным взглядом — льётся ли она из крана на кухне московской квартиры, смотрю ли я на серебристый горный родник. И это уважение к воде у человека, хоть раз испытавшего жажду в пустыне — на всю жизнь…».

А теперь представьте себе, каково было бойцам не просто ехать на грузовиках, но воевать в таких же условиях… Против опытного, жестокого и умелого врага. Но они сражались — и победили.