Как рождались легионы: эпоха Пунических войн и заката Республики

Римская военная организация достигла своего звёздного часа в эпоху Пунических войн. Победы, одержанные над Карфагеном, а затем и над армиями Македонского и Сирийского царств, доказали, что у римских легионов более нет равных противников. Мир в изумлении взирал на превращение Рима в центр державы, границы которой раскинулись до пределов обитаемого мира. Военное превосходство стало надёжным фундаментом, обеспечившим долговременный характер её существования. Прекрасную картину того, как римская армия выглядела в середине II века до н.э., оставил для своих читателей греческий историк Полибий.

Мобилизация и профессионализация армии

При обычных обстоятельствах римляне уже с конца IV века до н.э. ежегодно набирали четыре «городских» легиона (legio urbana). Каждый из двух ежегодно избиравшихся консулов командовал парой легионов, к которым прибавлялись равные им по численности силы союзников — всего от 16 до 20 тысяч пеших воинов и 1 500–2 000 всадников, по крайней мере половину из которых составляли римские граждане. При завоевании Италии, когда войны велись недалеко от дома, а военные кампании, как правило, были краткосрочными, римляне в конце года обычно распускали солдат по домам, а для следующей кампании весной набирали новую армию. По мере увеличения продолжительности военных кампаний и роста численности задействованных войск, они стали задерживать солдат на службе, размещая их на зиму в военных лагерях, а весной набирая новые легионы в качестве пополнения. Эта практика достигла апогея в эпоху II Пунической войны. В какой-то момент римская армия насчитывала 25 легионов, размещавшихся на разных театрах военных действий.

После 200 года до н.э. римская армия обычно состояла из восьми легионов — иногда меньше, но чаще больше. С появлением первых провинций и постепенным увеличением их числа возрастало также и количество размещавшихся в них легионов. От двух до четырёх легионов постоянно находилось в Испании, два — в Цизальпинской Галлии, два — в Македонии и Иллирии. В начале I века до н.э. к числу провинций прибавились Африка, Киликия, Вифиния, а количество размещавшихся на их территории легионов достигло 14.

Полибий сообщает, что все римские граждане в возрасте между 17 и 46 годами были обязаны совершить 20 военных походов в пехоте или десять в кавалерии. На деле военная служба охватывала примерно 10% взрослого населения призывного возраста. Даже в момент величайшего напряжения во время войны с Ганнибалом римляне мобилизовали лишь 1/3 от общего числа военнообязанных граждан. Примерно такой же призыв сохранялся в эпоху гражданских войн I века до н.э. Сопоставимый уровень мобилизации в Европе вновь был достигнут лишь в эпоху возвышения Пруссии в XVII–XVIII веках и в эпоху Наполеоновских войн.

Срок военной службы призывников обычно составлял от четырёх до шести лет. После этого солдат демобилизовывали и отправляли домой, а на смену им приходило новое пополнение. Дольше других служили добровольцы, избиравшие карьеру профессиональных военных. Наиболее известным примером являлся Спурий Лигустин, который к своему 50-летию прослужил в армии в общей сложности 22 года в должности солдата, а затем центуриона. C увеличением военной экспансии Римской республики количество ветеранов в армии неуклонно возрастало, особенно во время войн, обещавших значительную добычу. Таким образом, в римской армии во II–I веках до н.э. существовала отчётливая тенденция к профессионализации.

Набор в легионы

Полибий подробно рассказывает о том, как в римской армии производился военный набор. В заранее оговорённый день все военнообязанные должны были собраться на Марсовом поле, находившемся за римской городской чертой. Вначале назначались 24 военных трибуна, десять из которых были старшими. Они имели за плечами опыт по крайней мере десяти военных походов. Остальные 14 должны были прослужить не менее пяти лет. На эту должность обычно претендовали молодые аристократы всаднического и сенаторского сословий, потерпевшие поражение на выборах в эдилы и квесторы. Формально все трибуны избирались народным собранием, однако народ далеко не всегда пользовался этим правом, и зачастую их назначал сенат, а то и сами консулы. Полибий следующим образом описывает процедуру их распределения:

«Младшие военные трибуны распределяются на четыре части, потому что у римлян четыре легиона составляют основное и первоначальное деление войска. Избранных первыми четырёх трибунов они определяют в так называемый первый легион, трёх следующих — во второй, дальнейших четырёх — в третий и трёх последних — в четвёртый. Что касается трибунов старшего возраста, то двух первых они определяют в первый легион, трёх других — во второй, двух следующих — в третий и трёх последних — в четвёртый».

В каждом легионе, следовательно, было по шесть трибунов. Все они осуществляли командование по парам дважды в год, по два месяца каждая пара. В остальное время трибуны выполняли обязанности офицеров при штабе главнокомандующего, командовали отрядами союзников в качестве префектов, занимались вопросами снабжения и т.д.

Затем Полибий описывает процедуру набора солдат:

«Трибуны размещаются вдали друг от друга по своим легионам и кидают жребий по трибам, вызывая одну за другою каждый раз согласно жребию. Из солдат первой по жребию трибы консулы выбирают четырёх одинакового приблизительно возраста и сложения. Когда эти солдаты приблизятся к начальникам, из них выбирают прежде всего трибуны первого легиона, потом второго, далее третьего и наконец четвёртого. Когда затем подойдут четверо следующих солдат, выбор начинают трибуны второго легиона и так далее, так что последними выбирают трибуны первого легиона. Когда вслед за сим подойдут новых четверо, первыми выбирают трибуны третьего легиона, а последними второго. Так как в том же порядке выборы производятся от начала до конца, то выходит, что все легионы получают одинаковых солдат».

Описанная процедура повторялась, покуда не набиралось 4 200 человек для каждого легиона. В случае чрезвычайного положения число воинов в каждом легионе могло быть увеличено до 5 000 человек. По завершении процедуры новобранцы приносили клятву. Этот обычай впервые вошёл в обиход в годы II Пунической войны. Для приношения клятвы трибуны выбирали какого-нибудь одного человека, который должен был выступить вперёд и поклясться повиноваться своим командирам, исполнять их приказы, соблюдать дисциплину, не оставлять рядов кроме как для того, чтобы защитить товарища или поискать оружия. Затем все остальные новобранцы произносили: «Также и я» (Idem in me). После этого трибуны указывали место и время сбора для каждого легиона и распускали новобранцев по домам, чтобы те могли взять оружие и необходимые припасы.

Когда в назначенный день армия вновь собиралась в лагере, трибуны делили солдат на разряды соответственно их возрасту. Легион состоял из 1 200 гастатов, новобранцев самых юных лет, 1 200 принципов, находившихся в расцвете своих сил, и еще 600 триариев старшего возраста. Кроме того, в его состав входило 1 200 легковооружённых велитов, набиравшихся из молодёжи самых бедных имущественных классов. Большинство солдат были молодыми людьми. Из общего числа 4 200 легионеров по крайней мере 3 600 имели возраст моложе 25 лет, а 600 оставшихся находились в интервале между 25 и 30 годами. Центурионы и офицеры легиона были людьми заметно более зрелого возраста, имевшими за плечами многолетний опыт военной службы.

Наконец, всех солдат распределяли по центуриям и манипулам. В состав легиона, как и в более древнюю эпоху, входило 60 центурий, объединённых по две в составе 30 манипул — по десять у гастатов, принципов и триариев соответственно. В состав центурий гастатов и принципов входило 60 тяжеловооружённых и 20 легковооружённых воинов. В центуриях триариев было 30 тяжеловооружённых и 20 легковооружённых воинов. Всего легион насчитывал 4 200 пеших солдат. При необходимости, пишет Полибий, количество воинов в составе легиона могло быть увеличено до 5 000 солдат.

Построение и тактика

На поле боя легион выстраивался в три линии. В первой находились десять манипул гастатов, во второй — десять манипул принципов, в третьей — десять манипул триариев. Манипулы не являлись отдельными отрядами, поскольку не имели ни собственного командира, ни знамени. Они состояли из двух центурий, каждая из которых находилась под командованием собственного центуриона. Старший из двоих центурион (centurio prior) командовал не только своей центурией, но и манипулой в целом. В этом смысле манипула являлась тактической единицей, которая действовала на поле боя, но никак не проявлялась за его пределами.

Построение манипулами было обусловлено особым используемым римлянами боевым порядком и тактикой смены линий манипул в ходе сражения. В начальной фазе боя манипулы стояли в разомкнутом порядке, одна центурия позади другой, с открытыми боковыми проходами между соседними манипулами. При переходе в атаку позади стоящие центурии (centuria posterior) каждой манипулы выдвигались вперёд и направо, занимая таким образом место рядом с впереди стоящей центурией (centuria prior). Проходы между соседними манипулами при этом закрывались.

Атаковали противника сомкнутым строем центурий. Если атака не приводила к победе, тот же манёвр производили в обратном порядке. Через открывшиеся боковые проходы вперёд выдвигались манипулы второй боевой линии, смыкали свой строй и повторяли атаку.

Со времён II Пунической войны в римской армии зафиксированы когорты. Они не были, как иногда считается, недавним изобретением, а издавна использовались италийскими соседями Рима и неоднократно зафиксированы в этом качестве в источниках. Например, Ливий пишет о когортах у самнитов, вольсков и эквов и даже о когортах римских изгнанников в этрусском войске. Само слово когорта имеет древнее происхождение и, возможно, связано с практиковавшимся у италиков способом набора воинов. В римских источниках когорты описываются как отряды, выделенные из войска для решения какой-либо особой задачи. Как правило, каждая такая когорта состояла из трёх манипул гастатов, принципов и триариев, собранных вместе, иногда в сопровождении легковооружённых воинов и конницы. Описывая подобный отряд в испанской армии Публия Корнелия Сципиона, Полибий специально замечает, что римляне называют такие формирования когортами.

Построение когортами на поле боя часто упоминается у римских авторов I века до н.э. — Саллюстия и особенно Цезаря, однако оно не является чем-то принципиально новым в сравнении с манипулярным боевым порядком. Так же, как и манипула до того, когорта оставалась тактической единицей, предназначенной для объединения на поле боя в одну группу более мелких частей. Примечательно, что у когорты, как и у манипулы, не было ни своего командира, ни знамени. Основой боевого порядка в это время по-прежнему оставалась центурия. Воины по-прежнему выстраивались по центуриям на поле боя и располагались в лагере.

Пролетаризация армии

Полибий сообщает, что для службы в армии римляне призывали граждан с минимальным имущественным цензом в 4 000 римских ассов. Указанная сумма в 2,5 раза ниже той, которую называл Ливий при описании реформы Сервия Туллия. Это расхождение цифр большинство исследователей расценивают как результат понижения имущественной планки военного набора.

Считается, что соответствующее мероприятие прошло в начале II Пунической войны и было обусловлено большими потерями, которые в это время понесла римская армия. Ливий, описывая события 217 и 214 годов до н.э., сообщает о призыве пролетариев на военную службу, что являлось экстраординарным событием для того времени. В дальнейшем, однако, он умалчивает о призыве пролетариев, хотя упоминает о наборе в армию вольноотпущенников и о включении в войско бывших рабов. Это умалчивание объясняется понижением имущественной планки для военного набора, что позволяло сенату рекрутировать верхушку пролетариата без объявления чрезвычайного положения. Скорее всего, пролетарии служили в легковооружённых велитах, впервые появившихся на кампанском театре военных действий в 212 году до н.э.

Впрочем, сумма в 4 000 ассов также не является окончательной. Цицерон в середине I века до н.э. утверждал, что граница между гражданами V имущественного класса и пролетариями проходит по сумме 1 500 ассов. Хотя сам он приписывает это установление эпохе Сервия Туллия, очевидно, что уменьшение указанной Полибием суммы ценза в 4 000 римских ассов произошло только во второй половине II века до н.э. Это понижение планки призыва связывается с так называемым военным законодательством Гая Гракха 123 года до н.э. или с мероприятиями Гая Мария, во время Югуртинской войны в 107–105 годов до н.э. массово набиравшего пополнение для своей армии из числа римских пролетариев.

Ранее существовавшие в Риме законы предписывали при призыве пролетариев в армию вооружать их за счёт казны. Это правило продолжало соблюдаться и впоследствии. Из-за увеличения числа пролетариев в составе римских армий эпохи гражданских войн I века до н.э. государство всё чаще заказывало мастерам изготовление крупных партий оружия и доспехов. Для их хранения около 102 года до н.э. в Риме был построен Арсенал.

Постепенная пролетаризация изменила состав римских легионов и даже внешний вид солдат. При наборе войска имущественный ценз перестал иметь какое-либо значение. Если в эпоху Пунических войн мы ещё застаём римских легковооружённых велитов, набранных из числа самых бедных призывных классов, то сто лет спустя в армиях Мария и Суллы обязанности лёгкой пехоты и кавалерии полностью оказались переданы войскам союзников. Все 80 воинов, входивших в состав центурии, являлись тяжеловооружёнными пехотинцами, облачёнными в доспехи и шлемы и имевшими при себе дротики, мечи и щиты. Именно так выглядят римские воины, изображённые на алтаре Домиция Агенобарба из Лувра, изготовленном в конце II или в начале I века до н.э.