Польские шеволежеры французской Императорской гвардии в битве под испанской Сомосьеррой

Множество молодых поляков, преисполненных патриотизма и гордости за минувшую славу отечества, которые ранее пытались спасти родину в рядах армии Тадеуша Костюшки, горели желанием продолжить борьбу. И раз нет собственной армии, то подойдёт армия врага врагов Польши. Таким пристанищем для поляков стали вооружённые силы Французской республики, которая не только давала возможность поквитаться с недругом, но и сулила своим новым сыновьям свободу, равенство и братство. Республику сменила Империя, а поляки по-прежнему служили Франции и сумели отличиться во время Пиренейских войн, атаковав испанские позиции и доказав правоту Наполеона, не знавшего слова «невозможно».

Поляки во французской армии

Впервые идею создания польских частей во французской армии выдвинул капитан Войцех Турский летом 1793 года, когда перед Речью Посполитой замаячил третий раздел. Но руководство республики отклонило эту идею, мотивируя отказ тем, что, согласно конституции, в армии должны служить только граждане страны. Впрочем, вполне возможно, что французы опасались своим согласием окончательно настроить против себя Россию, которая могла вступить в открытую войну на стороне Австрии.

Через три года к идее всё же вернулись: Итальянская армия генерала Наполеона Бонапарта, разгромив австрийцев, захватила множество пленных, среди которых были и поляки, призванные на службу своей новой родиной. Находившаяся в Париже Агенция — польская политическая организация, созданная в 1794 году Франтишеком Барссом как представительский орган Костюшко во Франции — убедила Директорию, что принятие пленных поляков на французскую службу станет для республики подлинным благом. Процесс формирования польских частей был поручен польскому генералу во французской армии Яну Хенрику Домбровскому.

Количество поляков, стремившихся служить в республиканской армии, оказалось столь велико, что уже в марте 1797 года легион Домбровского был разделён надвое. Общая численность поляков в Италии достигала 8 000 человек. Правда, судьбу этих формирований вряд ли можно назвать счастливой.

В 1798 году легионы участвовали в военных действиях против Венеции и Папской области, а позднее — против Неаполитанского королевства. В битве при Чивита-Кастелане отличился 1-й легион Домбровского, а через несколько дней его же действия способствовали капитуляции Гаэты. Весной 1799 года, с началом Войны второй коалиции, австрийские и русские войска вторглись в Северную Италию. В сражениях под Вероной и Маньяно 2-й легион понёс громадные потери: около 1 800 убитых и раненых. Его командир, генерал Франтишек Рымкевич, получил смертельное ранение.

После этих событий остатки 2-го легиона вошли в состав гарнизона крепости Мантуя, где фактически были преданы французами. Подписывая акт о капитуляции, генерал Фуассак-Латур позаботился прежде всего о свободном выходе из города французских солдат, в то время как поляки были отданы в руки австрийцев как ранее дезертировавшие из рядов австрийской армии. Этот момент прекрасно изображён в фильме польского режиссера Анджея Вайды «Пепел». Спастись удалось только небольшой группе польских артиллеристов, затерявшихся среди французов. 1-й легион принял участие в неудачных для французов битвах на Треббии и под Нови, где от суворовских «чудо-богатырей» также понёс большие потери. Впрочем, когда политическая ситуация изменилась и бывшие союзники по второй коалиции рассорились, остатки легиона преследовали войско уходившего на север, в Швейцарию, Александра Суворова. В 1799 году остатки обоих легионов были сведены в один Итальянский легион. Тогда же в Рейнской армии был сформирован ещё один легион из поляков — Дунайский, который возглавил генерал Кароль Княжевич. В 1800 году легион сражался при Гогенлиндене. Позже оба легиона были реорганизованы в 1-ю, 2-ю и 3-ю Иностранные полубригады.

После подписания между Францией и Австрией Люневильского мира в 1801 году среди польских солдат началось брожение: договор не предусматривал никаких положительных для бывшей Речи Посполитой моментов. Возможно, именно по этой причине французское руководство сочло поляков самыми лучшими кандидатами для подавления антиколониального восстания в Вест-Индии. На остров Санто-Доминго отправились 2-я и 3-я полубригады, из которых в Европу вернулось только 160 человек. 1-я полубригада осталась в Италии, где приняла участие в сражении с британцами под Маидой в 1806 году.

Во время Прусской кампании 1806 года войска Наполеона вступили на территорию польских земель, присоединённых после разделов Речи Посполитой к Пруссии. Здесь французский император сформировал новое подразделение из поляков — Северный легион. После создания вассального Великого герцогства Варшавского этот легион вместе с 1-й полубригадой стал основой его вооружённых сил. Но несмотря на появление национальной польской армии, пусть даже и вассальной, история польских военных формирований во французской армии продолжалась. Часть солдат полубригады осталась на службе императору и стала основой Вислинского легиона. Но наиболее известной польской воинской частью был, пожалуй, сформированный немного ранее 1-й полк шеволежеров Императорской гвардии.

Польские шеволежеры французской армии

9 апреля 1807 года Наполеон Бонапарт издал декрет о формировании новой гвардейской конной части, состоявшей из поляков. Возможно, этому способствовали набираемые из польской шляхты отряды почётной гвардии для встреч императора в Бытыне и Варшаве. Демонстрируя ловкость и мастерство наездников, молодые шляхтичи напомнили императору, в чём же заключалась былая польская слава. Наполеон решил, что его гвардии просто необходим созданный из таких молодцов полк лёгкой конницы, или шеволежеров (фр. chevau-légers: chevaux — «лошади» и léger — «лёгкий»). По старой польской традиции, не обошлось без конфликтов. Юзеф Понятовский, военный министр Великого герцогства Варшавского, выступал за создание национальной армии и возражал против формирования польских подразделений во французских войсках. Однако его политической оппонент Винцентий Красинский взял дело в свои руки, став первым командиром полка.

Полк должен был состоять из «благородных молодых людей», которые, желая служить в элитной части, обязаны были за собственный счёт приобрести коня, снаряжение и обмундирование. Полк насчитывал четыре эскадрона по два взвода в каждом. Первоначально процесс формирования шёл бодро, представители шляхты массово записывались в элитную часть. Но когда им сказали, что полк будет размещаться не в герцогстве, а во Франции, и к тому же солдатам придётся участвовать в различных кампаниях за её пределами, поток добровольцев внезапно иссяк. Ситуация усугубилась тем, что многие записавшиеся в полк начали брать отпуска, из которых не спешили возвращаться. Императору пришлось лично обратиться к Юзефу Понятовскому, который был вынужден разрешить вступать в шеволежерский полк добровольцам из воинских формирований герцогства Варшавского. Только таким путём удалось сохранить численность полка.

В Испанию!

Прибыв во Францию, гвардейские шеволежеры почти сразу же отправились в свою первую военную кампанию — в гористую Испанию. Испанское королевство уже длительное время находилось в вассальной зависимости от Франции, но в 1808 году ситуация обострилась. В связи с войной против Португалии количество имперских войск в Испании значительно возросло. Их снабжение, естественно, легло на местных жителей, что не могло не вызвать недовольства. Наполеон решил действовать радикально и заменил Карла Бурбона, короля Испании, своим братом Жозефом Бонапартом. Для испанцев, свято чтивших традиции, это было уже слишком. В мае 1808 года в Мадриде вспыхнуло антифранцузское восстание, охватившее всю Испанию.

1-я, 2-я и 5-я роты под общим командованием Томаша Лубенского в качестве кавалерийского эскорта сопровождали маршала Мюрата при вступлении в Мадрид 23 марта 1808 года. В тот же день 4-й эскадрон следовал за маршалом Бессьером, направившимся из Байоны в Бургос, чтобы возглавить находившиеся там части Императорской гвардии. Тогда же в Испанию вступила и 6-я рота, отличившаяся в битвах при Медина-де-Риосеко и Бургосе. Когда император читал рапорт о битве при Медине, где 120 шеволежеров совместно с другими частями гвардейской конницы опрокинули испанцев, то с гордостью заметил: «Это мои поляки!» Осенью 1808 года в Испанию прибыли и остальные части польских шеволежеров. Император начал решительное наступление.

Марш наполеоновских войск на Мадрид испанцы хотели остановить возле селения Сомосьерра, используя естественную преграду. Через гряду холмов в ущелье проходила единственная дорога к испанской столице. Остатки испанской Эстремадурской армии и ополченческие отряды под командованием генерала Бенито Сан-Хуана укрепились на холмах, а на дороге выставили четыре артиллерийские батареи. Первые три из них были двухорудийными, а последняя, находившаяся на вершине перевала, насчитывала десять пушек. Расстояние между батареями составляло примерно 600–700 м. Общая численность испанцев достигала 9 000 человек, а непосредственно около дороги расположилось около 3 000. Большинство испанских солдат были плохо обученными вчерашними крестьянами.

Французы подошли к Сомосьерре вечером 29 ноября. Утром следующего дня дивизия Рюффена получила приказ выбить испанцев с позиций. 96-й линейный полк предпринял атаку вдоль дороги, но она была отбита ружейным и артиллерийским огнём. Захлебнулась и атака фланговых полков — 24-го линейного и 9-го лёгкого, пытавшихся захватить холмы по обе стороны ущелья.

Наполеон решил атаковать центральную позицию силами кавалерии. На рекогносцировку отправились опытные французские офицеры Моньрён и Пире. Внимательно осмотрев позиции испанцев у входа в ущелье, они заявили, что кавалерией невозможно захватить вражескую позицию. «Невозможно? Я не знаю, что означает это слово!», — воскликнул Наполеон и приказал 3-му эскадрону 1-го шеволежерского полка взять артиллерийскую позицию. Яну Козетульскому, который в тот день из-за отсутствия штатного командира возглавлял эскадрон, передал приказ адъютант императора Филип де Сегюр. Примечательно, что императорский адъютант остался с поляками и поучаствовал в славной атаке, которая многим представлялась невозможной.

Эпическая атака

Поскольку наступать можно было только вдоль дороги, Козетульский выстроил эскадрон узкой колонной по четыре человека в ряд. В литературе чаще всего численность шеволежеров, принявших участие в атаке, оценивается в 125 или в 140 человек, которые часто округляются до 150. Польский исследователь Роберт Билецкий на основе сохранившихся полковых документов установил, что в тот день в состав эскадрона входило 216 человек, которые, по-видимому, и участвовали в атаке. Первой выстроилась 3-я рота Я. Дзевановского (взводы С. Кржижановского и Г. Ровицкого), за ней 7-я рота П. Красинского (взводы И. Рудовского и Б. Зеленки). Согласно уставу, впереди колонны стали Стефан Кржижановский и старший вахмистр Доминик Циховский. Командиры рот заняли место в середине колонны, а замыкающим стал лейтенант Вицентий Шептицкий. Козетульский возглавил колонну и отдал знаменитый приказ: «Вперёд, пся крев! Император смотрит на вас!». Издав клич «Да здравствует Император!», шеволежеры ринулись на испанские батареи.

Когда до первой из них оставалось менее полукилометра, колонна попала под картечный залп. Цели были уже пристреляны, картечь точно накрыла ряды поляков. Колонна остановилась и смешалась. Козетульский под ружейным огнём испанцев сумел вновь построить колонну, и поляки, увлекаемые своим командиром, снова бросились в атаку. Испанские артиллеристы тем временем успели перезарядить орудия и сделали ещё один залп. Жертв оказалось ещё больше, погиб первый офицер — И. Рудовский. Часть шеволежеров 7-й роты замедлила ход и попыталась укрыться у края дороги, считая, что атака провалилась. С ними остались офицеры Б. Зеленка и В. Шептицкий.

Взвод Кржижановского, несмотря ни на что, всё же домчался до испанской батареи и устроил баню артиллеристам и прикрывавшим их пехотинцам. Немногие уцелевшие испанцы бежали к следующей батарее. Захватив первую батарею, Козетульский продолжил удачную атаку. В этот момент к нападающим присоединился находившийся до этого в разведке взвод А. Ниголевского, что в определённой мере позволило восполнить потери. Двигаясь вверх по дороге, поляки атаковали вторую батарею и опять попали под картечный залп, буквально снёсший первые ряды. Погиб лейтенант Кржижановский, а под Козетульским была убита лошадь. Капитану удалось вовремя спрыгнуть, и, несмотря на удар о камни, он остался цел. Понимая, что никакого дальнейшего влияния на ход атаки он оказать не может, капитан пешком пошёл вниз по дороге и, встретив у входа в ущелье Наполеона, доложил о захвате двух пушек и отступлении испанцев ко второй батарее.

Атака 1-го полка шеволежеров Императорской гвардии под Сомосьеррой. Фрагмент фильма «Пепел» режиссёра Анджея Вайды

Тем временем атака продолжалась. Вместо Козетульского шеволежеров повёл в бой Дзевановский. Однако управлять несущейся вперёд конной массой уже было просто невозможно. Вторая батарея была взята сходу. Яростная волна всадников понеслась дальше, но снова попала под картечный залп. Дзевановский получил смертельное ранение, Ровицкому оторвало голову на глазах у его друга Ниголевского. 3-я рота фактически перестала существовать. Но оставалась ещё 7-я. Под командованием П. Красинского шеволежеры ворвались на позиции третьей батареи, где уничтожили всё живое, и понеслись дальше, к последней цели.

Основную испанскую позицию атаковало всего около сорока всадников. И тут на помощь полякам пришло испанское разгильдяйство. Никто из артиллеристов не ожидал, что вражеская кавалерия прорвёт все заслоны и выйдет к главной батарее, поэтому пушки были не заряжены. Пока исправляли это упущение, времени на прицельный огонь уже не осталось, и испанцы выстрелили как смогли. Колонна наступающих сократилась ещё на полтора десятка человек. Упал раненый Пётр Красинский. Оставшиеся шеволежеры во главе с Ниголевским ворвались на батарею, довершая разгром. Под молодым лейтенантом была убита лошадь, которая рухнув, придавила всадника. Тут же Ниголевский получил два пулевых ранения, а также девять штыковых и сабельных ран. Несмотря на эти повреждения, Анджей Ниголевский сумел выжить.

На батарее осталось всего несколько шеволежеров, когда наконец подоспела помощь. Почти сразу после захвата первой батареи Наполеон отправил в атаку 1-й и 2-й эскадроны польских шеволежеров, а вместе с ними гвардейских конных егерей. Одновременно 96-й линейный полк возобновил наступление на испанские позиции в холмах. Комбинированная атака привела к решительному успеху. Впечатлённые натиском шеволежеров испанцы под угрозой наступления французской пехоты стали бросать свои позиции и отступать в сторону Мадрида. Эскадроны шеволежеров под командованием Томаша Лубенского преследовали их до города Буитраго, который к вечеру был захвачен поляками и французами. В плен попало около 3 000 испанцев, остальные разбежались. Путь на Мадрид был открыт.

Удивительно, но потери 3-го эскадрона были невелики. Обычно их приводят на основе воспоминаний майора 1-го полка шеволежеров Пьера Датанкура: 57 убитых и раненых. Уже упоминавшийся Р. Билецкий установил, что, по официальным документам, 3-я рота потеряла убитыми девять шеволежеров, а 7-я — всего троих. К ним стоит добавить ещё двух человек, умерших позднее от ран, а также четверых убитых офицеров эскадрона. Всего выходит 18 человек. Точно установить количество раненых не представляется возможным, но если использовать цифры Датанкура, то их было около сорока. Такую цену пришлось заплатить за взятие 16 артиллерийских орудий и прорыв испанской обороны.