Спорт в Великобритании в Первую мировую

Остров спорта

Из излюбленного времяпрепровождения привилегированного класса британских аристократов и крупной буржуазии спорт к началу Первой мировой превратился в настоящий фетиш для городских и сельских масс. По сути, спорт не только стал важным компонентом в физическом развития и укреплении здоровья мужчин и женщин, но также оказался и важным элементом социальной дисциплины и патриотизма на локальном и национальном уровне. Люди испытывали гордость не только за свою местную команду, но и за британских спортсменов на международных состязаниях. Количество команд и спортсменов, участвовавших в состязаниях, было очень велико.

Самым массовым был, пожалуй, футбол. В 1910 году английская футбольная ассоциация насчитывала в своих рядах 300 профессиональных клубов с 6000 зарегистрированных игроков, тогда как любительских клубов было около 12 000 с полумиллионом игроков. Внушительным было и количество футбольных фанатов: в 1909 году не менее одного миллиона человек по стране собиралось каждое воскресенье поглазеть на футбольные матчи, а в 1914 году в Глазго на матч Англия – Шотландия пришли 127 000 болельщиков при населении города около 800 000. Футбол, ранее воспринимавшийся элитами как развлечение для низших классов, прочно занял перед Первой мировой войной место самого популярного и массового вида спорта, проникнув повсюду – от школ до армейских казарм.

Конечно, тысячи людей были участниками и зрителями соревнований по крикету, гольфу, гребле, верховой езде, боксу и т.д. Все эти виды спорта к началу Первой мировой войны имели собственные ассоциации и лиги, с большей или меньшей долей профессионалов в них. Часть из них, безусловно, воспринималась как элитарные в полном смысле этого слова – гребля в университетах Оксфорда и Кембриджа, гольф на специально оборудованных полях поместий аристократов и т.п.

Спорт был представлен в школе всех уровней не только как средство поддержания физической крепости (в закрытых мужских школах в этом случае предпочитали регби), но и как необходимый компонент патриотического воспитания. В данном случае можно вспомнить ставшее классическим стихотворение сэра Генри Ньюболта (Henry Newbolt) «Факел жизни» (Vitaï lampada), которым с 1898 года зачитывались школьники Британской империи. Ньюболт проводит прямую параллель между крикетным матчем и войной (подстрочный перевод А. Глебовской):

«В Клоуз все замерли, затаив дыхание –

Нужно заработать десять очков и выиграть матч.

Удар биты и слепящий свет,

Игра началась, последний участник на месте.

И [всё это] не ради разукрашенной лентами фуфайки,

Или эгоистической мечты стать героем сезона.

Рука капитана ударила его по плечу,

«Играй! Играй! Играй в игру!»

Песок пустыни окрасился красным,

Красным от осколков разбитого каре;

Пулемёт заклинило, полковник убит,

Полк ослеплён пылью и дымом.

Река смерти вышла из берегов,

И Англия далеко, и честь – просто слово,

Но голос школьника поднимает солдат на битву:

«Играй! Играй! Играй в игру!»

В армии тоже существовал свой культ спортивных достижений, причём подчас спортивная награда воспринималась едва ли не почётнее награды боевой. Историк Дж. Д. Кэмпбелл (James D. Campbell) замечает, что страсть офицеров XIX века, джентльменов и выходцев, главным образом, из сельской местности, к таким занятиям, как охота и спорт, явилась решающим доводом в планах армейского начальства ввести нечто похожее для низших чинов.

Естественно, что выбор офицеров, в большинстве своём выпускников закрытых частных школ, пал на командные игры: крикет, футбол, регби и поло. Бокс также рассматривался в качестве отличного занятия, укрепляющего дух и тело «Томми Аткинса». Серия серьёзных реформ в армии на рубеже XIX–XX вв. сопровождалась созданием системы физподготовки солдат (с введением её во все уставы), обучением инструкторов по гимнастике, регулярным проведением спортивных состязаний в войсках – как в колониях, так и метрополии.

Перед Первой мировой войной спорт чрезвычайно серьёзно воспринимался как офицерами, так и солдатами. Много места в жизни полков отводилось крикету и боксу, но «королевским спортом», как выражались сами солдаты, всё же был футбол. Так, шотландцы вообще не признавали ничего, кроме футбола. Современник отмечал, что футбольные «матчи между полками способны превратить самого сонного солдата в возбуждённого болельщика, с трудом отдающего себе отчёт в своих действиях», а в журналах шотландских полков описания боёв во время англо-бурской войны занимали меньше места, чем репортажи со стадионов. В 1881 году возникла Армейская футбольная ассоциация, а в 1888 году был впервые разыгран «Армейский кубок», причём в течение 14 лет после этого команды шотландских полков проходили в финал 10 раз, а три раза в финале обе команды были шотландскими.

Спорт на фронте

Таким образом, спорт и среди гражданского населения, и в армейской жизни занимал невероятно почётное и важное место. Отказаться от спорта даже в условиях Первой мировой войны для самой спортивной (по словам британцев же) нации мира было невозможно. Спорт теперь абсолютно серьёзно рассматривался как один из факторов самоидентификации нации и даже как решающее преимущество над противником. Пол Фассел (Paul Fussell) пишет, что пристрастие молодых англичан к крикету «считалось признаком их естественного превосходства над молодыми немцами», а лорд Нортклифф (Alfred Harmsworth, 1st Viscount Northcliffe), один из руководителей пропаганды, писал:

«Наши бойцы – индивидуальности. Они проводят мелкие индивидуальные операции. Немцы в этом смысле далеко не так сметливы. Их никогда не обучали этому до войны, и вся их подготовка, начиная с самого детства, сводилась к тому, чтобы повиноваться, причём повиноваться поголовно … немцы не играли в игры, развивающие индивидуальность. Например, футбол появился в Германии лишь относительно недавно».

Фассел продолжает:

«Английские танкисты, по наблюдению лорда Нортклиффа, – «бесшабашные юнцы, которые прекрасно знают, что являются мишенью для всех видов прусского оружия, однако выполняют боевые задачи в чисто спортивном духе, с тем же бодрым энтузиазмом, с которым играли в футбол». У пруссаков есть и ещё одна примечательная черта – у них неверные представления о том, как полагается играть. Вот что пишет Реджинальд Грант о первом применении немцами хлора: «То был новый тактический приём, ярко иллюстрирующий прусские представления о правилах игры».

После объявления войны в британской прессе начались серьёзные дебаты по поводу продолжения в создавшихся условиях как отдельных спортивных состязаний, так и спортивной деятельности вообще. С одной стороны, спорт отвлекал от армии огромное количество здоровых молодых людей, с другой – был существенной частью политики, получившей название «business as usual» (т.е. «дела как всегда» – в смысле, «живем как до войны») и направленной на сокращение хаоса военного времени в жизни общества и государства.

Часть спортсменов в рамках «новой армии», набор в которую был объявлен фельдмаршалом Китченером, поспешила самоорганизоваться в т.н. «батальоны друзей» (pal battalions), истинный размер которых мог довольно сильно колебаться. Так, например, в 13-м батальоне знаменитой Стрелковой бригады (Rifle brigade) оказалась в одной роте целая группа гольфистов во главе с супер-чемпионом Альбертом Тинги (Albert Tingey) – 26 спортсменов, причём некоторые прибыли вместе со своими кэдди, переносчиками клюшек. В другой роте обосновались футболисты, а одним из офицеров батальона стал олимпийский чемпион 1912 года в беге на 1,5 км Арнольд Джексон (Arnold Jackson). Три серьёзных ранения, полученные им во время войны, положили конец спортивной карьере, но принесли четыре награждения орденом «За выдающиеся заслуги» (Distinguished Service Order).

В настоящее время самым известным спортсменом, служившим в британской армии в годы Первой мировой войны, оказался лейтенант Уолтер Талл (Walter Tull), талантливый футболист и, пожалуй, первый «цветной» среди офицеров – его отец был негром, уроженцем Барбадоса, а мать англичанкой. Талл погиб при контратаке во время весеннего наступления немцев в 1918 году, его тело так никогда и не было найдено.

В 16-й батальон Королевского шотландского полка (Royal Scots) попали 11 игроков футбольного клуба «Харт оф Мидлотиан». Их запись в армию стала новостью национального масштаба, побудившей тысячи болельщиков к подобному шагу. Клуб, лишившись ведущих игроков, ещё несколько десятилетий не мог оправиться от потери. Шотландским футболистам не уступали их английские соперники, составившие большую часть 16-го и 23-го батальонов («1-й и 2-й футбольные») Миддлсекского пехотного полка. Сюда пошли спортсмены из лондонских клубов «Челси», «Фулхэм», «Клэптон Ориент», «Тоттенхэм» и др.

Первым на рекрутский пункт отправился Фред Паркер (Fred «Spider» Parker), правый полузащитник из «Клэптон Ориент». Руководство клубов добилось от Китченера разрешения для футболистов-солдат отлучаться из частей по субботам для того, чтобы отыграть сезон. По схожему принципу по инициативе миссис Эммы Канлифф-Оуэн (Emma Pauline Cunliffe-Owen) были организованы также 23-й и 24-й батальоны («1-й и 2-й спортивные») Королевского фузилёрного полка, куда записались футболисты, крикетисты, боксёры и многие другие.

Вообще в годы Первой мировой войны участие женщин как в войне (госпитали и военные фабрики), так и в спорте чрезвычайно усилилось. Более 900 000 женщин разного возраста работали на военных предприятиях, на многих из которых была организована специальная служба мониторинга здоровья работников. В том числе была сочтена полезной организация женских команд по футболу и другим видам спорта. Самым знаменитым оказался футбольный клуб завода «Дик, Керр и Ко» из Престона. С 1917 года футболистки из этого клуба собирали восторженные стадионы, пока уже после войны, в 1921 году, английская футбольная ассоциация не запретила им играть на своих полях.

Футбол был очень востребован на фронте не только потому, что этот вид спорта был самым любимым, но и потому, что его организация не требовала особых усилий. Британский рядовой Уолтер Спенсер (Walter Spencer) вспоминал:

«Этим обычно занимались офицеры в дивизиях, так что у каждого батальона была своя команда. Так вот, в дивизии было 12 батальонов… четыре батальона в бригаде, три бригады в дивизии… Так вот, они [офицеры] рассчитывали, кто с кем играет. Понимаете? 2-й батальон гренадёров играл с 1-м батальоном шотландцев, а 1-й ирландский со 2-м валлийским. Потом надо было найти приемлемое поле в округе, где квартировались части, и игрался матч. И в конце было награждение… Я был в команде батальона правым крайним нападающим. Но, знаете, тут была одна закавыка: если, например, ваш вратарь был ранен или убит, то надо было постоянно заменять людей».

Популярным спортивным развлечением было также плавание, особенно в жарких странах. Уильям Дэвис (William Davies), ветеран войны, вспоминал, как он окунался в море на пляже в Галлиполи в середине 1915 года:

«Нам разрешили искупаться неподалёку, и я пошёл купаться, так как был хорошим пловцом. Я немного поплавал и тут обнаружил, что вместо обычного плавания меня куда-то сносит – должно быть, это течение влекло прямо к мысу Геллес (на турецкие позиции – прим.авт.). Я должен был отчаянно работать, и наконец выполз на берег рядом со штабом дивизии в миле от того места, где купался. Абсолютно голый, понимаете ли. И когда я пробирался около штаба, то меня остановили и допросили по всей форме. Кто я? Откуда? Хороший ли я пловец? «Конечно, хороший, – отвечаю. – Иначе бы меня тут не было».

Другим видом спорта, лёгким для проведения соревнований, был бокс. Фредерик Холмс (Frederick Holmes) из Миддлсекского пехотного полка рассказывал, как это было во Франции:

«Тут Нортхэмптонский полк квартировал неподалёку, дальше по деревне. И вот утром с двумя приятелями я пошёл по деревне, и глядь – во дворе дома ринг и боксёрский поединок в разгаре. Конечно, мы тут же пошли на это поглазеть. Было то ли два, то ли три поединка, но тут у одного участника не оказалось противника. Так офицер закричал: «У нас нет противника для него, есть тут кто, кто хочет сразиться?» Я был, знаете ли, очень тщеславен, и сказал: «Я готов». И пошёл на ринг. Так, знаете, боксирование в армейских ботинках на сырой земле это не то, что на ринге в специальных башмаках и со всеми этими прибамбасами. Но, как бы то ни было, противник был очень лёгкий, я победил».

Со спортом, а конкретно с футболом, связан и один из самых впечатляющих эпизодов Великой войны, ставший потом армейской легендой. Пол Фассел пишет, что «одним из способов демонстрации спортивного духа было послать футбольный мяч в сторону вражеских позиций во время наступления», а потом ещё и перебрасываться им. Впервые нечто такое было проделано в 1915 году под Лосом во Франции, «но самым знаменитым «футбольным» эпизодом стала эскапада капитана У. П. Невилла во время наступления на Сомме».

Капитан Невилл (Wilfred Percy Nevill), командир одной из рот 8-го батальона Восточно-суррейского пехотного полка, «во время последнего увольнения купил в Лондоне четыре футбольных мяча, по одному для каждого взвода». Тому взводу, который, поднявшись в атаку, первым добросит мяч до немецкой передовой, была обещана награда. Фассел замечает, что, возможно, Невилл был проницательнее, чем казался: «придав наступлению вид спортивного состязания, он сумел убедить своих бойцов, что атака будет именно тем, чем её пытались изобразить штабные: простой прогулкой».

Один из выживших, который наблюдал эту сцену с близкого расстояния, вспоминает:

«Когда стрельба стихла, я увидел, как один из пехотинцев перелезает через бруствер на нейтральную территорию, жестами призывая других последовать его примеру. Перебравшись, он послал вперёд футбольный мяч. Послал удачно. Мяч взмыл в воздух и долетел почти до самых немецких окопов. Судя по всему, это было сигналом к наступлению».

Капитан Невилл из боя не вернулся, а два мяча из тех четырёх, как пишет Фассел, по сей день хранятся в английских музеях. После сомнительного подвига капитана Невилла кто-то из его полка написал стихотворение, ответ ньюболтовскому опусу, которое дошло до наших дней на полях программки фронтового концерта (подстрочный перевод А. Глебовской):

«Вперёд, через губительный град,

Где гибнут отважные товарищи,

Где кровь течет как вода,

Они ведут, передавая друг другу, мяч.

Страх поджидающей впереди смерти

Для них лишь пустое слово;

Храня верность стране, которая их взрастила,

Суррейцы играют в эту игру».