Роковая красотка Грета Гарбо: кому писала свои тайные любовные письма знаменитая кинодива?

Изображения ее волевых героинь принесли актрисе три номинации на «Оскар». Но получила она его, правда, только почетного (за значительные достижения на серебряном экране), в 1954 году.Гарбо очень долго неправильно понимали, как и ее возлюбленную. И даже ее знаменитая фраза «Я хочу быть одна» всегда искаженно цитировалась. На самом деле в 1955 году в журнале Life фраза была такая: «Я только сказала, что хочу быть одна! И это огромная разница».

Любовь всей ее жизни

В возрасте 20 лет Гарбо приехала в США, чтобы начать свою голливудскую карьеру. Ей пришлось перенести операцию по выпрямлению волос и зубов, выщипать брови и потерять 15 килограммов. Главной со-звездой Греты в годы становления был Джон Гилберт. И их экранная химия вызвала бесконечные слухи, которые вознесли обе их карьеры к пьянящим звездным высотам.

В свое время Джон Гилберт был самым любимым ведущим актером Голливуда. Его фильмы регулярно собирали более 700 000 долларов (около 10 миллионов долларов в 2018 году). Именно ему обычно и приписывают обучение Гарбо актерскому мастерству, которое станет частью ее культового репертуара.

Легенда гласит, что для Джона Гилберта это была любовь с первого взгляда, и в течение трех недель после встречи с Гарбо он бесконечное количество раз предлагал ей выйти замуж.

Когда Гилберт добился, наконец, назначения даты, он был опустошен. А в тот день, когда они должны были пожениться, Гарбо не появилась. Этот момент совпал с началом забвения Гилберта. Вскоре он станет просто памятью о безмолвном экране.

Гарбо, напротив, продолжила свой стремительный взлет. Позже она признавалась, что Гилберт был большой любовью ее жизни, и она во многом обязана своим успехом его бдительному глазу. Однако она так и не могла смириться с мыслью о том, что выйдет за кого-то замуж. Гарбо так рассказывала об этом эпизоде своей жизни: «Я боялась, что он будет говорить мне что делать, будет мной командовать. А я всегда хотела быть боссом.»

С этого момента актриса, так и оставшись одна на всю жизнь, культивировала атмосферу тайны, которая стала частью ее непреходящего очарования.

Но не единственная

Гилберт, несомненно, был большой любовью в жизни Гарбо, но, как теперь известно из длительной переписки, которая стала достоянием общественности через несколько лет после ее смерти, он был не единственный.

Начиная с 1924 года, Гарбо в течение шестидесяти лет обменивалась письмами со своей возлюбленной из драматической школы, шведской актрисой Мими Поллак.

В своем первом письме к Поллак Гарбо пишет: «...письмо от вас вызвало бурю тоски внутри меня...». Актриса, чье сценическое имя, как говорят, было придумано Мими, описывает себя как «медленную, усталую, скучную», когда подруга от нее далеко.

В другом письме 1928 года читаем: «Я мечтаю увидеть тебя и узнать, заботишься ли ты все еще о своем старом Холостяке. Я люблю тебя, маленькая Мимоза.» Два года спустя, когда Поллак сделала удивительное заявление о том, что беременна, Гарбо замечает: «Мы не можем помочь нашей природе, так ее создал Бог. Но я всегда думала, что мы с тобой созданы друг для друга.»

Позже, ссылаясь на рождение сына Мими, Гарбо подчеркивала что «невероятно горда быть отцом». С годами их письма становились все более интимными.

Обязательство по контракту

Для золотой эры Голливуда соблюдение приличий было неотъемлемой частью удержания наличных денег в прокате. Поэтому студии владели идеальным мастерством прикрытия, а их звезды по контракту были обязаны поддерживать конкретный образ. А это значит, что если Гарбо действительно имела склонность к другим женщинам, ей нужно было это держать под строгим табу.

Актриса не стыдилась своей сексуальности, но прекрасно знала: незачем рисковать гневом руководителей студии и таким важным мнением представителей общественности.

Невероятная тоска по потерянной любви

Вполне вероятно, что самоизоляция Гарбо имела такое же отношение к ее неприязни к публичности, как и к ее тоске и горю по давно потерянной любви Мими Поллак, о которой нельзя было говорить, и которой нельзя было жить.

В течение жизни об иконе Золотого Века Голливуда ходило много слухов и сплетен, но если после ее смерти и были какие-либо сомнения в ее сексуальности, то эти письма показывают, что даже во время мучительных отношений с Джоном Гилбертом Гарбо глубоко любила и бесконечно тосковала по своей возлюбленной из драматической школы.