В 1930 году Джон Хейг он едва не сломал свою жизнь, полагая что придумал идеальный способ обмана работодателя. В ту полу он работал в рекламной фирме, был на хорошем счету и получал неплохую зарплату. Но амбиции, вызывали в нем недовольство, что руководство фирмы зарабатывает еще больше. Он и договорился с клиентом, что специально занизит стоимость контракта, а разницу они «распилят» пополам. «Распил» не остался незамеченным. Хейга выперли их фирмы, но тюрьмы в тот раз ему удалось избежать. Он разорился на адвокатах, вынужден был продать свою спортивную машину «Альфа-Ромео», но они «отмазали» его от лишения свободы.
Правда, спустя четыре года, в 1934 году Хейгу все равно пришлось отправиться в тюрьму за аферу с продажей арендованной машины. Ему назначили срок пребывания в ней – 15 месяцев.
С судимостью Хейг после выхода на свободу смог устроиться только в Луна-парк. Но зато за год на новом месте работы поднялся с должности шофера до заместителя директора. Однако, как выяснилось, параллельно с официальной работой, он опять занимался аферами. За что снова загремел за решетку, только уже сроком на 4 года.
Говорят, что в тюрьме некий сокамерник, искушенный в юридических тонкостях, просветил Хейга, что краеуголным камнем при расследовании преступлений является постулат corpus delicti (буквально — «наличие тела»). У нас он обычно трактуется поговоркой: «нет тела — нет дела». Сorpus delicti был введен в уголовные уложения Британии еще в Средние века и неумолимо соблюдался. А потому Хейг решил изобрести «идеальное убийство», чтобы посмеяться над британской Фемидой.
Способ избавляться от тел с помощью кислоты он придумал не сам, а почерпнул из газет. И еще в тюрьме начал экспериментировать для чего устроился на работу в мастерскую по лужению и пайке металлических изделий, где использовалась серная кислота. Этой кислотой он растворил пойманную мышь и остался доволен результатом.
Опыт над человеком он провел уже в 1942 году, когда освободился из тюрьмы. На воле он арендовал полуподвал, завез туда большую бочку с вентилем в нижней части и партию кислоты. Его первой жертвой стал старый приятель Уильям Максвен. В сентябре 1944 года Хейг заманил Уильяма в лес и там убил, а тело его растворил в бочке в своем полуподвале. Спустя некоторое время он нанес визит родителям своей жертвы и сообщил им, что их сын уехал в Шотландию, скрываясь от мобилизации. Старики, а спустя год повторили судьбу сына. Хейг заманил пожилую пару в лес, там убил, а тела обоих жертв растворил в кислоте. Затем состряпал поддельную доверенность то имени Максвенов на продажу их имущества и выручил за него 7700 фунтов стерлингов, на которые безбедно жил два года. Такой способ заработка Хейгу понравился, и он решил поставить его на поток.
Когда в Лондоне пропала Оливия Дюран-Декон, сыщики решили прибегнуть к помощи СМИ. Заметка об ее исчезновении была напечатана в газетах. Это помогло им выйти на Джона Хейга, который сдал в ломбард украшения пропавшей Оливии. Он был задержан. Через три часа допроса, прижатый к стенке косвенными уликами, Хейг спокойно признался в убийстве. Но сделал это с усмешкой, зная, что тело Дюран-Декон никогда не найдут, а «нет тела — нет дела», не смотря ни на какие признания.
Полиция осматривает территорию склада Джона Хейга.
Однако полицейские и эксперты проделали колоссальную работу. Они вывезли два центнера грунта, выкопанного возле жилища Хейга и тщательно его просеяли. Наградой им стало обнаружение сумочки Оливии и некоторых нерастворившихся частей человеческого тела. В частности зубных протезов, которые опознал стоматолог.
Тогда Хейг стал косить под психа и начал рассказывать, что убивал своих жертв с единственной целью — выпить их кровь. А тела растворял в кислоте, чтобы никто не догадался об истинных причинах убийств. Он заключил соглашение с газетой «News of the World» на эксклюзивный рассказ о своих преступлениях за оплату работы лучших адвокатов страны. После ареста Джон Хейг утверждал, что убил не менее 20 человек, но был осужден всего за одно.
И никакие адвокаты его не спасли. Хейг был приговорен к смертной казни и повешен 6 августа 1949 года в тюрьме Уэндсворт. «Лондонский вампир» Хейг завещал свой костюм музею мадам Тюссо, а в прощальном письме написал: «Я хочу, чтобы служитель музея следил за тем, чтобы у меня на брюках всегда была безупречная стрелка. Я потолстел в тюрьме, это неприятно. Надеюсь, что восковой фигуре придадут более стройные очертания». Его завещание было исполнено.
