Джозеф Липман: когда мужество заканчивается, начинается дорога к предательству

Доброволец

Джозеф Липман решил, что с него хватит этой войны.

В 1916-м ему было 23, и последние почти два года он провёл на фронте в британской армии. Еврей родом с запада Российской империи, Иосиф Липман эмигрировал в Британию в 1912 году. Хотя потом и утверждал, что был привезён на остров родителями-евреями в двухлетнем возрасте.

Когда началась Великая война, Липман работал плотником в Ковентри.

Неизвестно, что заставило его записаться в армию, но уже 11 августа 1914 года — через неделю после того, как Германия и Британская империя объявили друг другу войну, — он стоял на пороге одного из призывных пунктов с твёрдым решением пополнить армейские ряды. Может, поддался всеобщему военно-патриотическому порыву? А может, как и тысячи вокруг, пошёл за компанию? Или опять же, как многие, решил переждать начавшийся с войной финансовый кризис, имея жалованье, одежду, питание и крышу над головой?

Немало было и тех, кто пошёл воевать, не желая пропустить «главное приключение поколения». Ведь война, как вещали газеты, будет быстрой и победоносной.

Но Липману, как и сотням тысяч молодых людей, не повезло. Кровавое пламя войны только разгоралось…

Солдат

Он попал в один из батальонов 29-й дивизии, которая уехала на восток биться с османами.

25 апреля 1915 года Липман карабкался на скалы Галлиполийского полуострова в районе мыса Хеллес, а затем принимал участие во всех неудачных лобовых атаках своей дивизии.

Потери британцев зашкаливали.

Всего через две недели после высадки его батальон насчитывал лишь 40% от своего первоначального состава — всего пять офицеров и 380 солдат. Части пополняли и снова бросали в бой. В июне 1915-го в составе подразделения осталось всего двое офицеров и 278 солдат. Но молох было не остановить.

В августе батальон перебросили в район бухты Сувла. В новую мясорубку.

К 8 сентября суммарные потери с апреля перевалили за 150%. 279 погибших, 954 раненных, 103 пропавших без вести и 400 больных.

В батальоне не было никого из офицеров первого состава, а среди рядовых с первого дня остались всего 166 человек. В том числе и Джозеф.

Солдаты продолжали цепляться на скалы, когда лето сменилось промозглой осенью. В ноябре Галлиполийский полуостров стали накрывать штормы, а к концу месяца случилась катастрофа.

Мощные дожди привели к наводнениям и селям, упавшая до минусовых значений температура усугубляла обстановку.

Люди умирали от переохлаждений десятками. В роте Липмана двое его сослуживцев замёрзли насмерть, а несколько человек утонули.

Липман пережил и это.

Дезертир

После эвакуации и небольшого отдыха его дивизия оказалась во Франции — прямо в направлении главного удара летнего британского наступления на Сомме.

Прямо перед бойцами возвышалась деревня Бомон-Амель, превращённая немцами в мощный укрепрайон.

Липман прекрасно понимал, к чему идёт дело. Дежурные обещания, что «наша артиллерия сметёт врага, и атака будет плёвым делом» уже не работали. Он слышал это слишком много раз и лично видел результаты подобных напутствий.

Тем более, что им теперь противостояли не нищие турки, у которых вечно не хватало всего, а упитанные гансы, ощетинившиеся сотнями орудий и пулемётов и не испытывающие недостатка в боеприпасах.

Какие у него шансы уцелеть?

Когда 27-го июня 1916-го потребовались добровольцы для вылазки в немецкие окопы, Джозеф сделал уверенный шаг вперёд. Его, конечно, взяли: опытный, множество раз проверенный боями солдат.

Четырём группам по семнадцать человек предстояло под покровом ночи проникнуть во вражеские траншеи и добыть языков. Однако всё пошло совсем не по плану. Один из отрядов заметили, и противник открыл шквальный огонь из пулемётов. А потом вызвал и свою артиллерию.

С началом заварухи Липман отполз подальше от своих товарищей во тьму и укрылся в воронке. Когда всё стихло, он оставил свою каску и винтовку и пополз в сторону вражеских окопов. Возле которых на ломаном немецком стал кричать, что хочет сдаться.

Немцы приказали медленно и с поднятыми руками идти к ним.

Информатор

Хранение секретной информации в тогдашней Британии стояло на удручающе низком уровне. В провинциальных газетах писали о перемещении их родных батальонов и публиковали расписания уходящих в море войсковых транспортов.

Для рядового Липман знал удивительно много подробностей. И выкладывал их немецким дознавателям с такой скоростью, что те едва успевали менять листы бумаги в печатной машинке.

Он сообщил, что 23 июня видел приказ о наступлении в штабе батальона и с тех пор готовился дезертировать. Что операция британцев начнётся 29-го (наступление перенесли на 1-е число уже после его побега) после пяти дней и четырёх ночей артиллерийского огня. Рассказал о минных операциях под немецкими окопами, об отвлекающих атаках, о целях, задачах, силах и средствах своей дивизии и приданных ей частей, о цветовых сигналах для вызова огня своей артиллерии и сигналах для передачи сообщений. О тактике, которой будут придерживаться британцы, и о многих других вещах.

Согласно протоколу допроса, «все сведения он выдавал добровольно, охотно и с большим воодушевлением».

Те с весны наблюдали все признаки предстоящей операции. Ремонты железнодорожных станций и дорог, новые склады и лагеря, множество новых позиций артиллерии и так далее.

Не был Липман и первым языком. За несколько дней до него на другом участке неподалёку к немцам попал рядовой Уайт. Который рассказывал примерно то же самое, что и Липман, но в меньших подробностях.

Кроме того, буквально в тот же день, когда сдался Липман, немецкая станция прослушивания «Мориц», подключённая через специально вырытый туннель к главной телефонно-телеграфной сети британцев, смогла перехватить и расшифровать часть распоряжений, относящихся к «большому рывку». Подробные показания Джозефа Липмана, однако, помогли немцам соединить множество точек и заполнить кое-какие пробелы в данных.

Например, во многом исходя из его слов, немцы сделали вывод, что британцы не будут применять боевые отравляющие газы. И что основной их целью станет прорыв сразу обеих линий обороны.

Главной задачей стало «поймать» момент между переносом огня союзников и выходом их пехоты. Именно в эти минуты немецким силам нужно было любой ценой установить свои пулемёты на парапеты и вызвать огонь артиллерии до отхода британцев от своих окопов.

Первого июля 1916-го началась битва на Сомме. Наступление первого дня кончилось кровавой катастрофой. А само сражение стало одним из самых кровопролитных в истории.

Следы Джозефа Липмана в немецком плену теряются. Во всяком случае трибунала над ним не было. Он остался жив. А его дивизия 1 июля 1916-го потеряла 5000 человек, не продвинувшись ни на метр. Ветеранское чутье Лимпана, развитое предыдущими наступлениями, не подвело. Непонятно только, сколько его товарищей погибло из-за того, что Джозеф растратил своё мужество.