Гений утонченного рококо Константин Сомов: хрупкие пастушки, арлекины и пейзажи на полотнах русского художника-эстета

Константин Сомов родился в 1869 году в именитой и обеспеченной дворянской семье. Отец его преподавал, переводил научные тексты, коллекционировал предметы искусства, а впоследствии работал в Эрмитаже, мать любила музыку – настолько, что Константин даже серьезно думал о карьере певца. В доме часто бывали гости – художники, философы, искусствоведы… Сама атмосфера, царившая в доме, располагала к занятиям искусством, все трое детей Сомовых – Саша, Костя и Аня – получили начальное музыкальное и художественное образование.

Некоторое время Сомов учился в престижной петербуржской гимназии Карла Мая, но вскоре родители забрали его оттуда – то ли по причине неуспеваемости по естественным наукам, то ли из-за слишком уж нежной дружбы с однокашником, будущим известным публицистом Дмитрием Философовым.

Однако в 1888 году Сомов без особых сложностей поступил в Академию художеств в Петербурге, а спустя шесть лет стал учеником мастерской Ильи Репина. Первая же выставка, где Сомов принимал участие, принесла ему успех. Его графические работы, выполненные углем и акварелью, привлекли внимание Бенуа, который убедил Дягилева немедленно приобрести две из них. Так Сомов приобрел «значение настоящего художника».

С Дягилевым у Сомова совсем не сложились приятельские отношения – к импрессарио был неравнодушен тот самый Дмитрий Философов, к тому же Сомову не нравились снобистские манеры и тщеславие Дягилева. Зато отлично сложились творческие – Сомов выполнял афиши, эскизы костюмов и декораций для «Русских сезонов».

Завершив обучение в России, он отправился в Париж, где два года учился в Академии Коларосси. Сомов был влюбчив – его захватывали мужчины (в числе его увлечений числились и музыкант Вальтер Нувель, и поэт Михаил Кузмин), женщины, образы и… эпохи. Именно в Париже он увлекся рококо с его утонченным эротизмом, хрупкостью, пастушками, арлекинами и фарфором.

Фарфор Дягилев не только коллекционировал, но и создавал – по его эскизу на Императорском фарфоровом заводе в России отливались изысканные статуэтки. Вернувшись в Сантк-Петербург и став одним из учредителей художественного объединения «Мир искусства», он начинает создавать графические работы и живописные полотна, посвященные потерянной эпохе.

Изящные фигурки в сложных нарядах, увлеченные беседой, танцами или флиртом на фоне заросших парков кочевали из одной работы Сомова в другую.

Портреты современников он также писал с отсылками к стилям прошедших веков.

Сомов отказывался считать передвижников новаторами, европейский модеренизм тоже не пришелся ему по душе.

Вдохновение он решил искать в историзме.

Он считал, что основа искусства – сексуальность, и в его творчестве она представлена весьма широко – от галантных сценок с Арлекино и Коломбиной к порнографическим, от ненавязчивой провокационности спящих красавиц к уверенному самолюбованию обнаженных спортсменов.

Серию женских портретов кисти Сомова называют «подругами» - он действительно умел тепло и доверительно дружить с женщинами, и утонченные образы современниц в старинных платьях раскрыты на холсте так, как может это сделать лишь очень близкий человек.

Первой из «подруг» стала «Дама в голубом», где изображена художника Елизавета Мартынова.

Облаченная в пышное платье декадентского синего цвета по моде 1830-х, бледная и встревоженная, она смотрит на зрителя – и сквозь него, погруженная в свои мысли. Елизавета Мартынова поступила в Академию художеств в первый же год после того, как женщины получили право обучаться там, вращалась в кругу петербуржской творческой богемы, но в возрасте тридцати шести лет умерла после продолжительной борьбы с туберкулезом. В проникнутом печалью портрете, написанном Сомовым, многим видится предчувствие ее трагической судьбы.

Сомов уделял много времени иллюстрации.

Начав с оформления обложек журнала «Мир искусства», он создал ряд выдающихся графических циклов для книг: «Граф Нулин» Пушкина, повести Гоголя «Нос» и «Невский проспект»…

Но, безусловно, самой знаменитой работой Сомова считается «Книга Маркизы». Сам он ее терпеть не мог и особенно презирал за популярность. Рокайльные иллюстрации к сборнику эротических новелл XVIII века, включавшему тексты полусотни авторов, называли при этом наивысшим достижением творчества Сомова, наполненным самим духом XVIII века – фривольным, бесстыдным и при этом инфантильным. «Книга Маркизы» неоднократно переиздавалась и с самого момента своего появления стала культовой для библиофилов.

«Лучше мне не мешаться и жить по-старому, как я жил» - писал Сомов после свержения династии Романовых. Революция пощадила Сомова, даже наоборот – он стал профессором Петроградских государственных свободных художественных учебных мастерских, провел в Третьяковской галерее свою большую персональную выставку. Ему было уже за пятьдесят, когда в 1923 году он отправился в США в качестве уполномоченного «Русской выставки», с большим успехом провел ее и не вернулся в Россию.

Сомов вел дневники, где подробно описаны его творческие искания и душевные драмы. Известно, что он уехал вслед за своим давним постоянным партнером и натурщиком Мефодием Лукьяновым – Мифом. Миф сбежал из охваченной гражданской войной России, узнав, что болен туберкулезом – это продлило ему жизнь. Он поселился на ферме в Гранвилье, где разводил уток и кроликов, а Сомов купил квартиру в Париже, откуда нередко наведывался к возлюбленному в гости. Несколько лет они были безгранично счастливы, Миф шел на поправку, Сомов много и плодотворно работал, но в 1932 году разразилась катастрофа – у Мифа случилось резкое обострение заболевания. Сомов проводил ночи в молитвах у его постели, но все было напрасно. Их двадцатилетний союз, который не смогли поколебать ни разлука, ни измены, разрушила смерть.

Сомов пережил Мифа на семь лет, продолжая работать и выполнять заказы, и умер в 1939 году на руках у своего друга, коллекционера Михаила Брайкевича. Тот постарался собрать, систематизировать и сохранить творческое наследие Сомова, и во многом благодаря усилиям Брайкевича его работы можно найти во многих музеях России.