Как жилось советским женщинам коллаборационисткам в годы войны, и как сложилась их судьба

Жители оккупированных территорий всегда оказывались в неоднозначном положении. Сначала они были вынуждены как-то уживаться с врагом, а затем, после освобождения территории, доказывать, что не вступали с ним в слишком близкий контакт, не оказывали помощь и содействие в ущерб собственному государству. Уже спустя полгода после начала войны был создан приказ Народного комиссариата внутренних дел «Об оперативно-чекистском обслуживании местностей, освобожденных от войск противника». Документ подразумевал проверку каждого выжившего жителя, который вступал в контакт с захватчиками. В последующем, в документ были внесены объяснения о том, кого брать на учет. Среди прочих значились:
• женщины, которые стали женами немецких солдат;
• те, кто содержит притоны или бордели;
• граждане, работавшие на немцев в их учреждениях, те, кто оказывал им услуги;
• лица, ушедшие с немцами добровольно, а также члены их семей.

Стоит ли говорить о том, что положение жителей было между «молотом и наковальней» - если они будут угождать немцам, чтобы сохранить свои жизни, то собственное государство потом сгноит по лагерям. Именно поэтому жители сел и городов, которые оказались захваченными фашистами, предпочитали вести себя так, словно ничего не видят и не понимают и держаться максимально дальше (насколько это возможно) от захватчиков. В предатели мог быть причислен любой, кто пытался хоть как-то заработать на кусок хлеба себе или детям, часто это клеймо оставалось на всю жизнь.

Особенно сложно приходилось молодым и привлекательным женщинам, ведь внимание врага для них означало верную гибель. Большинство женщин, которые имели связи с немцами, расстреливали свои же, нередко беременных или уже с детьми. Немецкая разведка, как свидетельство русской жестокости, собрала и сохранила данные о том, что после освобождения Восточной Украины было расстреляно 4 тысячи женщин за связь с немецкими солдатами, причем было достаточно показаний трех свидетелей, чтобы приговор был приведен в действие. Однако среди женщин были и те, кто использовал внимание со стороны немцев для собственной выгоды.

Олимпида Полякова

Она не то, чтобы примкнула к немцам, скорее ушла от большевиков.

Она же Лидия Осипова, перешла на сторону фашистов из-за нелюбви к существовавшему в СССР политическому строю. Многие коллаборационисты переходили на немецкую сторону именно по идейным соображениям, в 30-е годы по стране прокатилась волна репрессий, люди были запуганы, сказывалась усталость от гнетущего постоянного страха и переживаний. На этом фоне немецкая оккупация выглядела для некоторых как спасение от большевиков. Нередко именно немецкая сторона так и преподносила информацию, благодаря чему те, кто устал от советской власти, охотно оказывали им поддержку.

Вместе с супругом Поляковым, журналистка и литератор Олимпиада вели кочевой образ жизни, глава семейства преподавал посредственные дисциплины в посредственных техникумах, периодически работая вахтером. Вероятнее всего так они старались избегать ареста, ведь власти они не симпатизировали.

К моменту начала войны писательнице было уже за 40, тогда она работала в Пушкине в газете «За Родину», издание тоже было оккупационным. Ей впервые нравилась ее работа, поскольку после захвата немцами она стала антибольшевистским рупором. В эти же годы она начинает работу над книгой, которая ее в последующем прославит «Дневник коллаборантки». В ней она подробно расписывает, что ее поступки были вынужденными и не рассматривает их как предательство, а напротив, как проявление патриотизма. Она считает фашизм злом, но проходящим, тогда как настоящая опасность по ее мнению, исходила от большевиков. Чета Поляковых быстро разочаровалась в немцах, и нередко хаяли их за глаза, но при этом не переставали сотрудничать с ними даже после войны.

В 1944 году она отступала вместе с немцами и так попала в Ригу и жила в бывших квартирах евреев. В книге есть упоминания о том, что другие поселенцы носили вещи евреек, а вот она не могла себя заставить. Из Риги они отправились в Германию, там же сменили фамилии на Осиповых, по официальной версии из-за страха преследования большевиками. После окончания войны Полякова-Осипова прожила еще 13 лет, умерла и похоронена в Германии.

Светлана Гайер

Судьба Светланы оказалась сложной, но насыщенной.

Самая неоднозначная история «предательства» Родины. Девушка родилась на Украине, ее воспитанием во многом занималась и бабушка, которая происходила из дворянского рода Базановых и отлично говорила на немецком. Перед началом войны отец семейства был арестован, через год он вернулся, но уже совершенно иным, сломленным человеком. Он рассказывал своей семье о страшных муках, которые ему пришлось пережить и во многом это повлияло на ее мировоззрение и систему ценностей.

Она окончила школу с золотой медалью и поступила на факультет западноевропейских языков, но то был 1941 год и ее судьба в итоге сложилась совсем не так, как могла бы. Ее мать отказалась от эвакуации, заявив, что она не пойдет с убийцами отца своей дочери, но ей предоставила право выбора. Она осталась в Киеве. На улице она случайно познакомилась с немецким главнокомандующим, и он предложил ей место переводчика. Ее судьба висела на волоске неоднократно, ведь молодая девушка с отличным знанием языка привлекала внимание гестапо, ее вызывали на допрос. Но всегда находились люди, которые протягивали ей руку помощи, причем с немецкой стороны. Она неоднократно подчеркивала, что испытывает глубокое уважение к этой национальности и ее подарком немцам стал перевод пяти главных романов Достоевского.

К моменту окончания войны они с матерью уже были в Германии, Светлана стала учиться в университете. В течение жизни занималась не только переводами, став выдающейся персоной в этой сфере, но и преподавала русский язык в университетах.

Ее неоднократно спрашивали о различиях нацистского и сталинского режимов, по ее мнению между ними есть сходство. Вспоминая об отце, она проводила параллель между тем как выглядел ее отец после ареста в НКВД и узниками концлагерей и подчеркивала, что убийцы – это убийцы, какой стране бы они не принадлежали и какой национальности не были.

Антонина Макарова

Никто не признавал в миловидной женщине настоящего палача.

Девочка, которой суждено было стать той самой Тонькой – пулеметчицей, родилась в многодетной семье. Ее любимой героиней фильма была Анька-пулеметчица, именно под впечатлением от нее она ушла добровольцем на фронт, едва ей исполнилось 19 лет. Достаточно скоро она попадает в плен, с которого бежит вместе с солдатом Николаем Федчуком. Они вместе пробиралась к «своим», правда Тоня была уверена, что они ищут партизан, чтобы примкнуть к ним, а Николай был намерен вернуться домой, но спутницу свою в известность не ставил. Когда они добрались до родины солдата, он бросил ее и ушел к своей жене и детям, несмотря на все мольбы не оставлять ее. В деревне она не прижилась и снова отправилась к фронту, блуждая по лесу, так и оказалась в плену во второй раз.

Тоня схитрила, попав в руки полицаев, принялась чернить советскую власть, чтобы иметь хоть какой-то шанс для выживания. Немцы и поручили ей всю самую трудную работу по убийству женщин, детей, стариков. Каждый вечер она освобождала сарай, в котором помещалось до 27 человек, расстреливая заключенных, затем напивалась и проводила ночь с кем-то из полицаев. Слух о жестокой Тоне быстро распространился, на нее была объявлена настоящая охота.

После госпиталя, куда она попала с сифилисом, ее направили в немецкий концлагерь, но Красная армия была уже не подступах. Ей удалось раздобыть билет медсестры и изображать санитарку. В госпитале она познакомилась с мужем и взяла его фамилию. Вместе с ним они уехали в белорусский город, родили двоих дочерей, она работала на швейной фабрике и пользовалась уважением коллег.

Однако от наказания ей уйти не удалось, в 70-е активизировался процесс поиска женщин-палачей. В течение года за Антониной следили, пытались разговорить, когда улик стало достаточно, последовал арест. В содеянном она не призналась, а муж и дети, узнав правду, уехали из города. По окончании следствия ее расстреляли.

Серафима Ситник

Майор Серафима Ситник была достойна передовицы.

В 1943 году начальник связи Серафима Ситник была ранена и захвачена в плен после того как разбился самолет, в котором она летела. Во время первого же допроса грубая и напористая Серафима заявила, что не станет разговаривать с теми, кто убил ее мать и ребенка. Немцы воспользовались этим шансом и выведали адрес, по которому проживала ее семья. Оказалось, что родственники живы. Встреча с ними стала переломной в судьбе женщины-солдата. Она согласилась сотрудничать.

Тяжелое ранение, которое она получила, не позволило ей летать дальше, тем не менее, она воевала в рядах Русской освободительной армии. Супруг Серафимы Юрий Немцевич в это время оплакивал, как он думал, погибшую супругу. Даже написал на своем самолете: «За Симу Стиник» и боролся еще отчаяннее за себя и свою погибшую супругу. Какого же было удивление супруга и бывших сослуживцев, когда вскоре они услышали из репродуктора голос пропавшей Симы, она призывала сдаться и перейти на сторону противника. Сложно представить, что в этот момент испытал ее супруг, но предательство жены не разрушило его военную карьеру, он дослужился до генеральского звания.

Что касается судьбы самой Серафимы известно, что долго она не прожила, ее роль на этом была окончена, а сама она расстреляна.

Вера Пирожкова

Вера Пирожкова написала автобиографическую книгу о тех годах.

Коллега и идеологическая союзница Олимпиады Поляковой, она видела в немецкой оккупации способ избавиться от советского гнета и стать свободнее. Она родилась и выросла в интеллигентной семье, репрессии, гонения и ограничения, столь распространённые в стране в этот период, воспринимались ею особенно болезненно и тяжело.
В своей книге она с восторгом описывала насколько расцвела культурная жизнь ее родного города, после того как он оказался захваченным. Высмеивала и даже презирала тех, кто не видел плюсов в нацистском режиме. Работала в одной газете с Олимпиадой Поляковой «За Родину» и была одним из известных авторов, который прославлял немцев. Позже стала редактором издания.

К окончанию войны она бежала в Германию, но жизнь там не задалась, после того как союз распался, она вернулась на родину.

Разные причины толкали женщин на то, чтобы принять сторону Германии в этой войне, но большинство из них при этом оставались верными себе, а уже затем выбирали за чьи идеи им бороться. В конце концов, они, как самые обычные советские женщины хотели не многого – спокойной семейной жизни, любимого супруга и детей, красивый домик, а не отстаивать чьи-то идеи ценой собственной жизни.

Сегодня много споров о том, как жилось пленным немцам в советских лагерях после Победы СССР в войне.