Под знаком мертвой головы: какие воины, кроме эсэсовцев, использовали символику череп и кости

Истоки

Истоки символики смерти лежат, что неудивительно, в древнейших обычаях христианства.

С первых веков своего существования церковь почитала мощи святых как зримый знак торжества над смертью и будущего воскресения. Череп неизменно украшал христианские реликвии и назывался адамовой головой.

Считалось, что Адам был похоронен на Голгофе, где потом распяли Иисуса. Когда римский центурион Лонгин своим копьём пронзил бок Иисуса, его кровь пролилась на землю и достигла Адамова праха. Это стало знаком спасения всего человечества. Поэтому на кресте в основании вы почти всегда увидите изображение небольшого черепа и костей.

Так что для христиан (а следовательно, для всех европейцев минувших столетий) череп и кости — символ не смерти и страха, но вечной жизни.

Чёрные кирасиры Кронберга

Рано или поздно этот мистический символ должен был появиться и на военной форме. Произошло это в годы Тридцатилетней войны, пожалуй, самого жестокого конфликта эпохи, когда насилие стало нормой жизни, а целые области могли быть вырезаны почти поголовно.

На любви к смерти сказалась и барочная стилистика XVII века — эмоциональная, наполненная бурлением страстей. Люди эпохи барокко были готовы то предаваться пирам, то сразу же после этого отправляться на поле боя и резать друг друга во имя веры и золота.

Судя по дошедшим до нас сведениям, первыми облачились в чёрное и украсились черепами кирасиры полка Адама Филиппа фон Кронберга, сформированные в 1630 году по приказу убеждённого католика — баварского герцога Максимилиана I. Воины носили типичные для той эпохи облегчённые доспехи «в три четверти». Отличиями полка стали чёрный цвет, которым красили латы, и большая серебряная мёртвая голова, расположенная на чёрном шлеме.

Говорят, когда эти мрачные всадники неслись на противника верхом на чёрных жеребцах, это производило ужасающее впечатление. Отличившись на полях сражений, полк Кронберга получил прозвище Непобедимые.

Пруссаки надевают чёрные мундиры

После ужасной Тридцатилетней войны о мрачных символах смерти на некоторое время забыли. Жертвы, принесённые Европой, были слишком тяжелы.

Возрождение смертельной символики связано с началом Войны за австрийское наследство (1740–1748 годы).

Великая империя Габсбургов оказалась под угрозой разрушения и распада. Молодой европейский хищник — Пруссия — рискнул начать войну против огромной Австрии. Новое время и новые вызовы потребовали обращения к старым идеям. В моду снова вошла готовность умереть — за своего короля и его право на корону.

В 1741 году Фридрих II Прусский приказал сформировать 5-й гусарский полк, получивший чёрную форму и шапку, украшенную черепом с костями. Позже распространилась легенда, что этот полк был создан из похоронной команды, сопровождавшей гроб прежнего прусского короля — Фридриха-Вильгельма I. Скорее всего, это не более чем попытка найти простое объяснение такой форме. Но как бы то ни было, стараниями Фридриха II в мир военной моды вновь вернулись чёрный цвет и смертельная символика.

Подвиги гусар смерти вызвали многочисленные подражания. В том же году воюющие с пруссаками австрийцы — пандуры (лёгкие стрелки) Тренка — надели мундиры, почти полностью копировавшие прусские.

Мода на смерть

В Испании лузитанские драгуны получили полковую эмблему — череп с костями. Впрочем, форма полка была не столь мрачной: жёлтый мундир с чёрной отделкой. Кстати, этот полк сохранился в составе испанской армии до наших дней и по-прежнему носит свою старинную эмблему.

Вскоре подтянулись англичане. В 1759 году, как раз в разгар Семилетней войны, полковник Джон Хейл сформировал 18-й (впоследствии 17-й) полк лёгких драгун. Несмотря на обычный для британской кавалерии красный мундир, его полковым знаком стал череп с надписью: Death or glory («Смерть или слава»).

Самый знаменитый бой 17-го полка — атака лёгкой бригады под Балаклавой, где в самоубийственном броске на русские позиции он потерял 74 человека.

Семнадцатый кавалерийский обзавёлся «роднёй» в традиционно союзной англичанам Португалии. В 1834 году там сформировался 2-й уланский полк. Его первым командиром стал британец — выходец из 17-го уланского полка подполковник Энтони Бэкон, который так сроднился с черепом и костями, что решил использовать их и в португальской кавалерии.

Французы влились в процесс довольно поздно. Когда в 1792 году под натиском иностранных интервентов Национальное собрание заявило: «Отечество в опасности», — началась спешная организация новых добровольческих полков. Среди них была рота, получившая имя «Гусары смерти». Создателем формирования стал генерал Франсуа Келлерман — ярый сторонник революции и старый гусар. Его кавалеристы облачились в чёрную форму и приняли девиз: «Живи свободным или умри».

Кстати, умирать за революцию отправились далеко не бедные люди, ведь добровольцы вооружались и экипировались за собственный счёт. Хотя лошадей «гусарам смерти» выдали самых лучших — из королевской конюшни.

Чёрный корпус против Наполеона

Великие битвы эпохи Наполеона, падение целых государств и борьба народов за свободу и независимость вернули к жизни сразу несколько «смертоносных» частей. Из них самой знаменитой стал Чёрный корпус герцога Брауншвейгского, имевший весьма интересную историю.

Всё началось в 1807 году. Наполеон со свойственной ему бесцеремонностью отобрал у герцога Фридриха-Вильгельма наследное герцогство и подарил его своему брату Жерому Бонапарту. Однако на этот раз Бонни сильно просчитался. Герцог отличался суровым нравом и вместо того, чтобы уехать на воды и там горько оплакивать свою судьбу, он собрал имевшиеся у него деньги и пожертвовал их на борьбу с узурпатором.

В 1809 году был сформирован большой отряд добровольцев в составе тяжёлой и лёгкой пехоты, а также кавалерийских частей, одетых в чёрные мундиры с голубой отделкой. На головных уборах чёрных брауншвейгцев красовался череп с костями.

Добровольцы сражались за свободу Германии и Брауншвейга вместе с австрийцами. А после поражения отряда несломленный герцог приказал идти к морю, садиться на корабли и плыть в Англию, где вместе со всеми своими людьми поступил на службу британской короне, продолжавшей войну с Французской империей.

Корпус служил в Испании, а после того как корона Брауншвейга вернулась законному правителю Фридриху-Вильгельму, возвратился на родину. Герцог Брауншвейгский стал личным врагом Наполеона, и как только тот вновь захватил власть, Фридрих-Вильгельм снова собрался на войну, где сложил голову в сражении при Катр-Бра.

От Чили до США

Мода на смерть ширилась и в XIX веке достигла Америки. Разумеется, впереди шли немцы со своими старыми традициями любви к чёрному цвету и мрачной символике.

Когда в годы Гражданской войны на стороне северян сформировался 41-й нью-йоркский пехотный полк, в его составе оказались преимущественно немцы-эмигранты. По многочисленным просьбам в 1865 году полк получил эмблему на кепи в виде традиционного немецкого тотенкопфа (адамова голова, или мёртвая голова — нем. Totenkopf).

Во время войны за независимость Чили в 1818 году национальный герой Мануэль Родригес сформировал полк под знакомым названием «Гусары смерти». Их отличиями стали чёрная форма и знак в виде черепа с костями, носимый, однако, на воротнике мундира.

Марш вперёд! Смерть нас ждёт!

В России мёртвая голова появилась на военной форме в 1812 году. В это время стараниями графа д’Оливейры и барона Боде был сформирован 1-й конный полк Санкт-Петербургского ополчения, получивший имя «Смертоносного гусарского». Он был обмундирован под явным влиянием уже успевшего прославиться брауншвейгского чёрного корпуса, в очень похожие чёрные мундиры с адамовой головой на шапке. Полк в составе Северной армии дошёл до Парижа и после завершения войны был расформирован.

В 1776 году сформировался Далматский гусарский полк. В 1801 году он стал прославленным Александрийским гусарским полком, известным как «Бессмертные» или «Чёрные» гусары. Полк ещё при императоре Павле I получил чёрные мундиры, а в эпоху Отечественной войны 1812 года и Заграничных походов на волне общеевропейской моды на «смертоносные» части получил своё прозвище. Несмотря на то, что адамова голова использовалась александрийцами весь XIX век, она была лишь неофициальным символом, а на головных уборах гусар красовался общий для всей кавалерии герб.

При Николае II, когда кавалерийским полкам возвращались незаслуженно забытые имена, Александрийские драгуны снова надели роскошную гусарскую форму и наконец-то официально украсили шапки мёртвой головой. До наших дней дошла полковая песня александрийцев: «Марш вперёд! Труба зовёт, Чёрные гусары».

Служивший на юге под командованием храбреца генерала Якова Бакланова 17-й Донской казачий полк хотя и не носил чёрные мундиры, отличался особым полковым значком (неофициальным флагом командира полка) из чёрного шёлка с вышитым черепом и костями, окружёнными цитатой из символа веры: «Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Аминь». Эти слова — прямая отсылка к христианскому содержанию символики смерти.

В 1904 году вечным шефом 17-го полка стал генерал Бакланов, а неофициальное прозвище — баклановцы — превратилось в имя полка.

Кровь и смерть

Первая мировая война, принёсшая миру невиданные жертвы и неизвестное ранее ожесточение сражающихся сторон, запомнилась появлением множества военных частей, несущих символ самопожертвования — адамову голову. Смертельная символика появилась на мундирах штурмовых частей, предназначенных для прорыва линии фронта. Дело это было очень опасное, из атаки возвращались далеко не все, так что готовность умереть для солдата-штурмовика была очень полезным свойством.

Штурмовыми частями были и Корниловский ударный полк (один из множества создаваемых в русской армии «полков и батальонов смерти»), и женский батальон смерти Марии Бочкарёвой, а также итальянские ардити — то есть «храбрецы». Девиз ардити — «Или победа, или все умрём».

Но не только штурмовики носили мёртвую голову. Не отставали и авиаторы, чья служба была не менее опасна. В 1916 году череп с костями стал символом 19-го корпусного авиаотряда Юго-западного фронта. Его изображали на хвосте самолёта.

В Гражданскую войну череп и кости олицетворяли борьбу с красными — тем более, что на Юге России неформальной гвардией Белого движения стали корниловцы. Так смертельная символика распространилась повсюду: от бронепоезда «Офицеръ» до 1-го Костромского авиаотряда Северного фронта.

Мёртвая голова оказалась на форме Западной добровольческой армии генерала Бермондт-Авалова, отряда атамана Булак-Балаховича, Железной бригады Чехословацкого корпуса, Сибирской штурмовой бригады. Даже поляки, сражавшиеся с Красной армией в 1920 году, тоже сформировали добровольческий отряд Huzarzy Śmierci.

Многие из перечисленных военных частей существуют и в наши дни. Они с гордостью носят доставшиеся им символы, говорящие «победа или смерть». Однако любовь военных к пугающей символике всё чаще находит противников в современном мире, где такие эмблемы считаются неполиткорректными.

Откровенно говоря, сложно упрекать противников «адамовой головы». Самыми известными солдатами, носившими этот символ, сейчас являются, как ни крути, не гусары и не корниловцы, а захватавшие его своими немытыми руками эсэсовцы.

Ещё в 1918 году генерал-лейтенант Ангус Кэмпбелл, командующий армией Австралии, потребовал удалить с формы как неофициальные, так и традиционные символы смерти, назвав их «высокомерными» и «подрывающими героический дух армии». А в последние годы мы всё чаще встречаем новости о том, что представители военных ведомств стран Запада заявляют о недопустимости мёртвой головы на военной форме. Так умирают древние традиции.