Путь к вершине Ататюрка: первая победа основателя современного турецкого государства

Ни шагу назад

Вступив в Первую мировую войну в декабре 1914 года, Османская империя оказалась в прямом смысле слова в «кольце фронтов». Бои развернулись на Кавказе, в Палестине, Месопотамии и даже в Йемене, но весной 1915 года главный для османов фронт пролегал совсем недалеко от их древней столицы. Антанта рвалась через проливы к Константинополю.

В марте 1915 года попытка прорыва английского и французского флотов через Дарданеллы была успешно отбита, но никто не ждал, что союзники отступят просто так. И турецкие, и германские офицеры ждали десанта на Галлиполийский полуостров.

Среди османских дивизий, готовых дать бой врагу на суше, была и 19-я пехотная дивизия под командованием подполковника Мустафы Кемаля.

Кемаль родился в 1881 году в Салониках — ныне это Греция, а тогда часть державы османов. С двенадцати лет он учился в различных военных учебных заведениях, а в 1905 году окончил военную академию. Политические воззрения Кемаля то помогали, то мешали его военной карьере. Он пострадал за антисултанские взгляды. Младотурецкая революция в 1908 году способствовала его быстрому продвижению, но затем он резко разошёлся во взглядах с партийным руководством и отправился в опалу — несмотря на то, что хорошо себя проявил в боях в Ливии с итальянцами и в двух Балканских войнах.

С началом войны он стал командиром пехотной дивизии, готовившейся оборонять Галлиполийский полуостров.

Османская армия могла испытывать недостаток снабжения и современного оружия, но ей было не занимать храбрости, навыков и боевого опыта.

К отражению вражеских десантов турки готовились долго и упорно. Генерал Эсат, командир III корпуса (в который входила и дивизия Кемаля), упорно тренировал своих солдат и командиров. Особенно Эсат требовал быть готовыми к быстрым маршам из районов сосредоточения к береговым плацдармам — днём и ночью, в любую погоду. Уметь перемещаться вне дорог и отдельными группами (все понимали, что по дорогам и известным тропам, скорее всего, будет гвоздить корабельная артиллерия) на пересечённой местности. Уметь быстро организовывать позиции и маскировать их. Вести снайперский огонь и грамотно взаимодействовать с артиллерией. От штабов Эсат требовал удержания надёжной связи и быстрой передачи сообщений несмотря ни на что. Все планы исходили из того, что проводная связь будет быстро выведена из строя огнём тяжёлой артиллерии противника.

Англичан, французов и австралийцев ждал опытный и умелый противник, имевший время для подготовки обороны и готовый стоять до конца.

Ждал своего часа и Мустафа Кемаль.

Скалы

Десант должен был охватить полуостров с двух сторон. Англичане высаживались на самом кончике — в районе мыса Геллес, Австрало-Новозеландскому корпусу предписывалось высадиться на западном побережье, французы высаживались с целью отвлечения внимания на азиатском берегу. На всю операцию по захвату полуострова вместе с турецкими фортами отводилось трое суток, в первые же сутки после высадки австралийцам требовалось захватить три горные гряды.

На турок смотрели свысока — и совершенно напрасно.

О боеспособности австралийских войск до сих пор есть два радикально противоположных мнения. Одни называют их великолепными частями, попавшими под плохое (английское) руководство, а другие — слабо подготовленными на всех уровнях.

Как бы то ни было, к тому, что их ждало, австралийцев совершенно точно не готовили.

Высадку на их участке было решено провести в ночное время (в 4:30 утра), что является сложным делом даже при сегодняшнем техническом уровне. В отсутствие специализированных высадочных средств пехоту на берег предстояло везти на шлюпках и баркасах. Первая волна австралийцев состояла из 12 «караванов» шлюпок, буксируемых паровыми баркасами.

Руководившие процессом младшие флотские командиры не получили специальной десантной подготовки (и не проходили даже должных учений) и лишь двое в крайних «караванах» знали точное место высадки. Неудивительно, что в темноте они начали сначала жаться друг к другу, а затем отклонились от курса, высадив первую волну в полутора километрах от нужной точки, — к тому же не в том порядке. Вместо пологого пляжа австралийцы увидели прямо перед собой вздымающиеся скалы. Сбитые с толку солдаты и офицеры начали с трудом пробираться через долины и взгорья под усиливающимся огнём противника.

Турецко-немецкий план обороны не предполагал умирания прямо на пляжах. За берегом следили отдельные роты и взводы с укреплённых позиций, а основная масса войск находилась в глубине, в ожидании приказа к атаке. Благодаря ошибке мореманов австралийцы начали высадку там, где турок практически не было, — однако сюрприза не вышло. Турецкие часовые заметили армаду вторжения ещё в два тридцать ночи, и первые турецкие резервы начали выдвигаться на пляжи практически одновременно с высадкой австралийцев. Турецкие солдаты в окрестностях совсем не собирались идти в банзай-атаки — вместо этого они втягивали австралийцев в бесконечные перестрелки среди скал, сбивали темп наступления и изматывали противника снайперским огнём, зная, что свои уже в пути.

Встречный удар

Первым навстречу австралийцам сорвался турецкий 27-й пехотный полк подполковника Сефика. Сначала бой принял один батальон, и вскоре Сефик устремился к пляжам с двумя оставшимися пехотными батальонами, артиллерийской батарей и пулемётным взводом.

Кемаль был вынужден ждать. По своей инициативе в 5:30 утра он отдал приказ кавалерийскому подразделению 19-й дивизии начать движение к берегу, проводя разведку основных троп и дорог. В 7:00 Мустафа Кемаль, не дожидаясь приказа из штаба III корпуса, приказал 57-му пехотному полку вместе с частью дивизионной артиллерии выдвигаться к месту высадки. Сам он выехал вперёд вместе с группой офицеров своего штаба.

Главной целью Кемаль видел удержание господствующего на местности хребта Сари Баир. В 9:40, опередив свои войска, Кемаль наткнулся там на группу отступающих с берега турецких солдат. На вопрос, почему они отступают, те ответили, что у них кончились патроны. Чтобы хотя бы выиграть время до подхода своих войск, Кемаль приказал солдатам примкнуть штыки и лечь.

Вскоре он получил официальный приказ III корпуса начать контратаки всеми силами своей дивизии, а также установил взаимодействие с заходящим с другой стороны полком Сефика.
Австралийцы в это время были откровенно растеряны, их подразделения разбредались по горам — путаясь, сбиваясь с пути и теряя соседей среди непроходимых ущелий. Каждая перестрелка приводила к новой путанице и новым задержкам. Связи не было и руководство войсками было утрачено.

К полудню Кемаль начал подготовленную, скоординированную с Сефиком контратаку при поддержке артиллерии. Перед атакой он произнёс свою знаменитую речь перед командирами:
«Я не приказываю вам атаковать — я приказываю вам умереть. Но за то время, пока мы будем умирать, другие войска и командиры придут на наше место!».

Несмотря на то, что австралийцы формально обладали почти двукратным превосходством, турецкая контратака смела отдельные подразделения, цепляющиеся за высоты без связи с соседями. Фактически к двум часам дня наступательный порыв австралийцев окончательно иссяк, и они с трудом удерживали небольшой кусок земли.

Кемаль продолжал атаки весь день по мере подхода новых сил, сжимая кольцо вокруг плацдарма.

В кольце

Решительные и агрессивные действия Мустафы Кемаля особенно ярко смотрятся на фоне его британо-австралийских коллег. Командир первой высадившейся 3-й австралийской бригады МакЛаган, несмотря на приказ любой ценой прорываться на высоты, позволил втянуть себя в бои на правом фланге (на так называемом Плато 400). Командир следующей высадившейся бригады (2-й) под влиянием МакЛагана также нарушил свои приказы (ему полагалось захватить хребет Сари Баир) и отправил большую часть своих войск на помощь третьей бригаде. Ничего с этим не сделал и прибывший командир 1-й дивизии. Фактически весь день высаживающиеся войска бессистемно бросались «на звук орудий» — без плана, взаимодействия и поддержки, позволяя агрессивным и находящимся в меньшинстве туркам навязывать инициативу и выдавливать австралийцев с высот.

Командир Австрало-Новозеландского корпуса вообще пробыл весь день на броненосце. Высадившись вечером, он решил, что дела идут хорошо, и вернулся. В следующий раз он спустился на землю, только когда оба командира высадившихся дивизий поздним вечером потребовали немедленной эвакуации, имея на берегу уже 20 тысяч солдат и превосходя турок по численности не меньше, чем вдвое!

Эвакуацию запретил лично командующий экспедиций генерал Гамильтон, приказавший «копать, копать и еще раз копать».

Главная борьба ещё предстояла, но это была первая большая победа Ататюрка.