Силовики Сталина

В начале 1930-х годов власть Сталина стала абсолютной. Исчезли последние люди, которые имели смелость отстаивать свою точку зрения. Любая мысль вождя, даже самая абсурдная, воспринималась как руководство к действию. Но Сталин нуждался не только в декоративных истуканах типа Михаила Калинина. Нужны были вменяемые исполнители его воли. И причём не такие сумасшедшие энтузиасты разрушительного насилия, как возглавивший чистки в Сибири Роберт Эйхе. Требовались другие — не очень яркие и не слишком самостоятельные. Чтобы не додумались свергнуть своего властелина. Но и не бесполезные тени вроде Семёна Будённого. И постепенно вокруг Сталина сложился круг необходимых администраторов.

Лаврентий Берия

Как и в любой другой стране с полицейским режимом, вся государственная машина сталинского СССР держалась только на страхе и насилии. И в этой связи ключевой должностью стал пост главы НКВД.

Занявший эту должность в 1934 году Генрих Ягода был из поколения большевиков с дореволюционным стажем, что в глазах Сталина являлось огромным недостатком. Сменивший Ягоду Николай Ежов был идеальным исполнителем. Именно он запустил маховик грандиозных репрессий. Но при нём сбежали за границу несколько высокопоставленных чекистов. Да и внешне Ежов выглядел не как грозный нарком пролетарского правосудия, а скорее как мерзкий карлик.

Так оказался востребован Лаврентий Берия. Сын простого грузинского крестьянина пришёл на работу в ЧК в начале 1920-х годов. И добился в подведомственном ему Закавказье впечатляющих результатов. Во-первых, он подавил все очаги оппозиции в традиционно автономных землях, а во-вторых, без перегибов и лишнего драматизма осуществил все нужные реформы. От полной советизации до не столь катастрофичной (как других регионах) коллективизации.

При Берии лавина арестов и расстрелов остановилась. У части людей даже возникла иллюзия, что он по просьбе Сталина «восстановил социалистическую законность». А одновременно под руководством Берии наконец-то произошло удачное покушение на Льва Троцкого. Вождь был очень доволен своим назначенцем. Все последующие задачи ведомство Лаврентия Берии выполняло с почти безупречным результатом. Миллионы людей депортировались, сотни инженеров работали над ядерной программой в «шарашках», а по всему миру росла агентурная сеть советских разведчиков.

При этом Берия был абсолютно циничным и беспощадным. Мог лично принять участие в пытках, а мог организовать сложную операцию для похищения нужного человека за границей. В окружении Сталина Берию ненавидели и боялись. Он очень отличался от большинства высших советских управленцев. Не лебезил перед вождём, не напивался до беспамятства и смело брался за реализацию самого сложного дела. Ему не нужны были ни друзья, ни союзники. И в открытый конфликт с ним никто вступать не решался. Во всяком случае до 1953 года.

Поэтому нет ничего удивительного, что после смерти Сталина Лаврентий Павлович стал одним из немногих, кто был почти сразу казнён. Искреннее презрение к таким людям, как Никита Хрущёв, дорого обошлось всесильному главе МВД. Страх перед Берией объединил в заговоре против него самых непримиримых членов партийной верхушки. В декабре 1953 года он был арестован, быстро осуждён и тут же расстрелян.

Виктор Абакумов

Малограмотный юноша из бедной семьи с трудом делал карьеру. В органы ГПУ-НКВД Виктор Абакумов попал по комсомольской линии в 1932 году. И несколько лет перебивался на скромных должностях. Звание младшего лейтенанта он получил только к тридцати годам.

Всё резко изменилось с приходом в НКВД Лаврентия Берии. Абакумов понравился новому руководителю и тут же получил пост начальника Ростовского управления. А заодно высокие награды и быстрый рост в званиях. И молодой выдвиженец вовсю отрабатывал высокое доверие. Не гнушался даже лично пытать арестованных.

Вершины карьеры Абакумов достиг в 1943 году. Он возглавил военную контрразведку СМЕРШ, которую Сталин подчинил непосредственно себе. Главной задачей новой структуры был не поиск реальных шпионов, а фактическая слежка за высшим командным составом Советской армии. Абакумов теперь почти каждый день приходил к Сталину с персональными докладами.

Близость к вождю ослепила вчерашнего лейтенанта. Тем более что к 1945 году он уже становится генерал-полковником. Вождь высоко оценил усердие Абакумова при депортациях и расследованиях различных злоупотреблений высших должностных лиц СССР. В 1946 году его назначают министром МГБ. С одобрения Сталина он фабрикует «Ленинградское дело». Его имя приводит в трепет маршалов и членов Политбюро.

И Абакумов потерял чувство реальности. Он возомнил себя непотопляемым. Смело советовал Сталину арестовать Анну Ахматову. Стал с презрением относиться даже к своему вчерашнему благодетелю Берии.

Расплата пришла в 1951 году. Утративший бдительность Абакумов сам стал жертвой доноса и сфабрикованного дела об измене. Как будто в качестве издевательства, одно из обвинений гласило, что глава МГБ — сионист. Вместе с Абакумовым были арестованы многие его заместители. Они с удовольствием всю вину за подлоги в громких делах валили на своего бывшего начальника. За время допросов и пыток вчерашний министр, сравнительно молодой мужчина, превратился в инвалида.

Смерть Сталина породила у Абакумова надежду на реабилитацию. Но он жестоко просчитался. По злой иронии судьбы, теперь ему вменили в вину ещё и участие в «банде Берии». В 1954 году 46-летний Абакумов был расстрелян на Левашовской пустоши. На том самом месте, где из-за сфабрикованных в МГБ дел нашли свою смерть тысячи невинных людей.

Всеволод Меркулов

По своему происхождению и со своим образованием будущий нарком Госбезопасности не имел ничего общего с большинством коллег по ВЧК-ГПУ-НКВД. Его отец был дворянином, а сам Всеволод Меркулов закончил с золотой медалью гимназию. В годы Первой мировой войны он стал офицером царской армии. С такой биографией, казалось бы, нельзя и мечтать о карьере чекиста. Но с 1921 года «идейно чуждый» Меркулов приходит на службу в органы грузинской ЧК. А вскоре вступает и в партию.

Севший в кресло главы НКВД Лаврентий Берия назначает своим заместителем исполнительного и образованного сотрудника, члена ЦК компартии Грузии. В отличие от других выдвиженцев Меркулов никогда не предавал своего покровителя. Вот только загадочным образом сам Берия относился к нему с недоверием. Тем более, что Меркулов избегал личного участия в избиениях и пытках. По версии Всеволода Николаевича, всесильный руководитель НКВД просто был вынужден держать в своей свите хоть одного грамотного русского человека.

А вот Сталину очень понравилась идея сделать из заместителя Берии руководителя отдельной спецслужбы. И таким образом создать противовес всей структуре НКВД. В образованном управлении Госбезопасности Меркулов получает пост руководителя. С 1941 по 1946 год он старательно выполняет все поручения. Но излишней кровожадностью так и не заразился.

После войны Сталин решил руками МГБ перетряхнуть засидевшихся партийных функционеров. Меркулов был для этой работы слишком мягкотелым. И его переводят на должность управляющего советским зарубежным имуществом, а затем назначают министром Госконтроля.

Далеко не самый зловещий из плеяды сталинских людоедов, Всеволод Меркулов поплатился за свою относительную порядочность. После смерти Сталина он не переметнулся на сторону врагов Берии, как Серов. И не догадался отречься от своего бывшего шефа.

В итоге безобидный министр Госконтроля, которого Берия даже не захотел вернуть на работу в органы, был арестован как потенциальный враг сторонников Хрущёва.

А вскоре Меркулова, к тому времени перенёсшего инфаркт, расстреляли. Просто заодно с Берией.

Василий Ульрих

Один из главных исполнителей сталинских репрессий по происхождению был балтийским немцем. В ЧК недавний конторщик и молодой большевик пришёл уже в 1918 году. И сразу оказался в родной для себя стихии. Быстро выяснилось, что аресты неугодных, пытки и расстрелы — истинное призвание Василия Ульриха. С 1924 года он надолго возглавил систему советских военных трибуналов.

Под беспощадным руководством Ульриха без особых юридических церемоний на смерть были осуждены тысячи людей. Он председательствовал на самых громких политических процессах. Именно его подпись стоит под смертными приговорами Каменеву, Зиновьеву, Бухарину и Тухачевскому.

Василий Ульрих идеально воплощал в себе сталинское представление о правосудии. Любой заподозренный в нелояльности к вождю представитель военной и партийной верхушки подлежал скорейшему уничтожению. Не требовалось ни особых улик, ни хотя бы формальных претензий. Трибуналы безоговорочно принимали на веру любые «доказательства», которые приносили не отличавшиеся фантазией следователи НКВД и штамповали расстрельные решения.

Ни о каких оправдательных приговорах речи вообще не шло. Более того, Ульрих публично требовал ужесточения процедуры рассмотрения уголовных дел. Его искренне злило, что обречённые враги народа имеют иногда наглость оправдываться. Он хотел, чтобы обвиняемые лишний раз вообще не открывали рта. И благодаря сэкономленному времени трибуналы успевали бы рассматривать ещё больше дел.

Но даже такого нужного и заслуженного человека репрессивной системы неожиданно в 1948 году сняли. Разумеется, не за либерализм. А за злоупотребления служебным положением. В записке комиссии Политбюро говорилось: «Товарищ Ульрих утратил чувство партийной ответственности за порученное дело, допустил серьёзные политические ошибки в работе Военной коллегии и совершил проступки, порочащие его как коммуниста». Такой несправедливой обиды палач не выдержал. И вскоре умер от инсульта.