Истоки
Историк Антон Карташев пишет: к тому моменту, когда Ольга стала править Киевом, христианство уже имело некоторое распространение на Руси. Ольга стала во главе всего Древнерусского государства в 945 году после неожиданной смерти своего мужа, князя Игоря (тот был убит в походе за данью племенем древлян — древляне решили, что Игорь хочет дани слишком много). Она оставалась в этом статусе до того совершеннолетия своего сына Святослава.
Из исторических источников известно, что первыми «высокопоставленными» христианами на Руси стали варяги Аскольд и Дир, дружинники Рюрика, осевшие в Киеве. Считают, что они приняли крещение после неудачного похода на Царьград в 866 году (ряд источников называют датой 860 год). Начинался этот поход удачно, войско осадило город, но вдруг — как пишет «Повесть временных лет» — сделался на море великий шторм, встали огромные волны, корабли разметало и переломало, и много из числа пришедшего войска погибло.
Византийские источники уточняют: шторм сделался после того, как цареградский патриарх Фотий взял Ризу Пресвятой Богородицы и пронес ее по стенам Константинополя, а затем опустил в воды пролива Босфор. Поднявшаяся вслед за этим буря была воспринята жителями как заступничество самой Божией Матери. Аскольд и Дир (их имена появляются лишь в русской летописи, а византийские не уточняют, кто были предводители руссов) были так поражены, что попросили Фотия о крещении.
Олег, регент малолетнего Игоря, убивший Аскольда и Дира в ходе борьбы за Киев, был язычником. Оставался язычником и сам Игорь, муж Ольги. Летописи сообщают: при договоре с византийцами он клялся языческой клятвой на мече. Однако известно, что при нем русских уже разделяли на христиан и язычников. При том же договоре с Царьградом христианам предложили клясться своей клятвой «по вере», а не по языческому закону меча.
Крещение
Историки спорят о происхождении Ольги. «Повесть временных лет» сообщает, что она была родом из Пскова. В греческих источниках — например, в мемуарах Константина Порфирогенета (10 век), ее имя передают как «Эльга». Это дает повод некоторым историкам говорить, что «Эльга» — византийское произношение скандинавского имени «Хельги», и, значит, корни равноапостольной княгини надо искать у скандинавов.
Житийные произведения (например, «Четии Минеи» митрополита Макария) описывают Ольгу как уроженку «рода не княжеска и не вельможеска, но от простых людей». При этом другие источники (Иоакимовская летопись) говорят о ее знатном происхождении — это версия, несмотря на скепсис ученых по отношению к самой Иоакимовской летописи, видится весьма вероятной. Игорь, утвердившийся уже как единодержавный князь всей Русской земли, вряд ли мог взять в жены простолюдинку.
Обстоятельства принятия Ольгой крещения также вызывают споры. По летописям, княгиня, оставшаяся вдовой, крестилась в преклонном возрасте. «67 лет от роду она поехала в Царьград, будучи, по всей вероятности, еще раньше оглашена евангельским учением от православных пастырей Киева, — пишет историк Петр Знаменский. — Крещение ее совершено было патриархом Полиевктом. По возвращении в Россию Ольга, — в крещении Елена — до самой кончины своей сияла благочестивой жизнью… Есть известия, что святая княгиня ездила из Киева по городам и весям земли Русской для проповеди христианства. Она скончалась в 969 году».
Однако не все так просто. «Повесть временных лет» описывает эпизод крещения Ольги в Царьграде как великое согласие — ее крестят лично император с патриархом, пораженные ее умом и красотой. После этого император — а это Константин VII Багрянородный (Порфирогенет — тот самый, который в мемуарах писал про нее) хочет русскую княгиню себе в жены. Но Ольга благоразумно отвечает: «Как же хочешь меня в жены, если сам крестил меня и нарек меня дочерью?». Император, умиленный этим ответом, отпускает Ольгу домой с щедрыми дарами.
Описывая это, летопись вдруг делает решительный поворот и сообщает: когда ответное греческое посольство пришло к Ольге на Русь, та решительно прогнала его. Почему? Летопись не сообщает.
«Совершенно ясно, что предшествующая идиллия есть официальная фикция для записи в «казенный» протокол», — пишет историк Антон Карташев и ссылается на греческие источники. Согласно им, Ольгу приняли в Царьграде совсем не так тепло, как описывает «Повесть», а в стиле «казенной сухости» — несколько месяцев «мариновали» ожиданием, выслушали два раза на официальных приемах и расстались.
Константин Багрянородный не упоминает о крещении Ольги, а тот факт, что в ее свите уже был священник по имени Григорий дает повод ряду историков говорить о том, что Ольга была крещена еще до приезда в Царьград. При этом, более поздние источники утверждают, что русская княгиня стала христианкой именно в столице Византийской империи и именно в том же 957 году – к признанию этого факта сегодня склоняется большинство ученых.
В чем же была причина дальнейшего разрыва Ольги с Царьградом? Антон Карташев полагает: вместе с принятием крещения в Царьграде княгиня желала также породниться с византийской династией. В последнем вопросе ей отказали, за чем последовало охлаждение отношений.
Внук
«Неполучение от византийского двора ожидаемой чести не изменило внутренней серьезности принятия Ольгой крещения», — пишет Карташев. Родство с императорской династией, по его мнению, было необходимо ей, чтобы победить в Киеве языческую партию варягов — и затем провести уже общее крещение Руси. Этого не произошло. Приблизительно в 965 году сын Ольги Святослав, державшийся язычества, вступил в свои княжеские права, и таким образом Русь вновь оказалась во власти язычников.
«Ольге не удалось использовать срок своего регентства, чтобы провести крещение всего народа под знаком династического союза с Царьградом, - пишет Антон Карташев. — Но она должна была удовольствоваться уже тем эволюционным результатом, что самого Святослава, ведомого языческой партией, она воспитала в духе полной толерантности к христианству».
Как мы знаем, спустя 20 с небольшим лет история все же взяла свое. Сын Святослава Владимир совершил свой великий выбор вер: в 988 году он принял крещение в Корсуни, и уже вскоре Киев распрощался с языческими богами. «Повесть Временных лет» пишет: «Повелел Владимир опрокинуть идолы — одних изрубить, а других сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с горы по Боричеву взвозу к Ручью и приставил 12 мужей колотить его палками. Делалось это не потому, что дерево что-нибудь чувствует, но для поругания беса, который обманывал людей в этом образе — чтобы принял он возмездие от людей».
