От Венена до Кровавой реки: буры против зулусов

В ходе великого исхода буров из Капской колонии им довелось столкнуться с могущественным царством зулусов. Война с этим племенем, несомненно, сыграла важную роль в формировании новой нации африканеров. А началось всё с того, что в 1837 году бурский фермер Пит Ретиф решил идти на восток и повёл за собой людей.

По другую сторону Драконовых гор

В конце 1830-х годов консервативные буры восточного пограничья Капской колонии решили уйти из-под власти британской короны и освоить новые земли, где они могли бы свободно вести привычный образ жизни без контроля со стороны колониальных властей. Мнения бурских лидеров о направлении Великого трека разделились. Одни предлагали двигаться на север, за Оранжевую реку, или ещё дальше, за Вааль. Наиболее влиятельный из бурских лидеров Пит Ретиф выступил за то, чтобы отправиться на восток. В начале октября 1837 года более 5000 буров-трекеров во главе с Ретифом, взяв тысячу фургонов и несколько тысяч цветных слуг, пересекли Драконовы горы и начали спускаться на плодородные равнины Наталя, лежащего на берегу Индийского океана.

Наталем эту землю назвал португальский первооткрыватель Васко да Гама — он увидел берег на Рождество (по-португальски Natal) 1497 года. На языке местных африканцев эта земля уже не одно десятилетие звалась Квазулу — «страна зулусов». К началу XIX века местное бантуязычное население нгуни благодаря переходу к возделыванию кукурузы успешно заполнило экологическую нишу. За этим последовали кровопролитные войны за воду и землю. В ходе этих войн возвысился вождь зулусов — небольшого племени нгуни — по имени Чака. Создав армию, усовершенствовав оружие и тактику, он смог построить первое в регионе варварское королевство.

К моменту появления буров зулусами правил Динган, брат Чаки, убивший его в 1828 году. Один из британских путешественников дал такую характеристику второму зулусскому царю:

«Если война и власть были страстью Чаки, то разумом Дингана владели женщины, роскошь и праздность».

В удобной природной гавани на побережье океана с 1824 года существовало небольшое поселение вольных британских торговцев, охотников и авантюристов, именовавшееся Порт-Наталь. Они торговали с зулусами и, будучи их вассалами, выставляли отряды воинов с ружьями для участия в походах зулусских царей. В последние годы бывший офицер Королевского флота Ален Гардинер пытался заинтересовать британские колониальные власти — правда, без большого успеха — приобретением новой колонии. Порт-Наталь в связи с этим даже официально переименовали в Дурбан в честь капского губернатора Бенджамина Д’Урбана.

Появление огромного количества белых людей с лошадьми и огнестрельным оружием перепугало местных африканцев. Зулусы, чьи деревни и поля лежали на пути трекеров, обратились в паническое бегство — из-за этого африканерские националисты позднее утверждали, будто эти земли пустовали. Но это было не так, и буры в 1837 году это прекрасно понимали. К примеру, бурский проповедник Эрасмус Смит писал:

«Из опустевших деревень кафров в наши лагеря было доставлено более 80 фургонов продовольствия, так что по Милости Божьей мы собираем и едим то, что посадили другие».

Трекеры разместились на реках Бушменской и Блаукранс в серии укреплённых лаагеров, сформированных повозками, а их лидер Пит Ретиф отправился на переговоры с зулусским царём Динганом.

Гибель Ретифа и Вененская резня

В царскую иканду (крааль) Мгунгундлову в сердце Квазулу, на равнине у реки Белая Мфолози, Ретиф прибыл в начале ноября 1837 года. Ретиф заявил о желании своих людей поселиться на «пустующих землях» и жить в мире с народом зулусов. Динган, казалось, был не против уступить бурам часть зулусских земель на юго-западе, но прежде потребовал доказать их дружественные намерения, выполнив задание царя. Вождь племени тлоква Секоньела, живший в горах на территории современного Лесото, недавно совершил набег и угнал тысячи голов крупного рогатого скота, принадлежавшего царю. Если Ретиф сможет вернуть скот и привести преступника, то договору быть.

Ретиф согласился выполнить задание и покинул царя зулусов на три месяца. Обманом захватив Секоньелу, он смог добиться возвращения зулусских стад. Но дальше Ретиф допустил целый ряд грубых просчётов. Он освободил Секоньелу, удовлетворившись выкупом. Он раздал часть скота своим людям, что было неслыханным покушением на собственность царя зулусов. И он явно не спешил возвращаться к Дингану. Это и привело в итоге царя зулусов к решению уничтожить пришельцев.

Нельзя сбрасывать со счётов и ту зловещую роль, которую сыграли в трагической судьбе Ретифа британцы — прежде всего Ален Гардинер и живший в Мгунгундлову английский миссионер Френсис Оуэн, которые описывали буров как «бродяг, которые могут стать опасными соседями». Горничная Оуэна Джейн Уильямс вспоминала, что во время расправы над Ретифом к ним прибыл посланник Дингана:

«Он сказал нам, что нам нечего бояться, поскольку мы верные дети короля Вильяма, от которого сбежали вероломные буры».

Утром 3 февраля 1838 года выстрелы мушкетов возвестили о возвращении Ретифа в Мгунгундлову. С ним было 70 белых спутников и 30 цветных слуг. На следующий день был подписан договор, по которому Динган уступал

«Ретифу, губернатору голландцев, иммигранту из Южной Африки (…) место под названием Порт-Наталь и все прилегающие территории, то есть от Тукелы до Мзимвубу на запад и от моря на север».

Похоже, после подписания соглашения Ретиф потерял всякую осторожность и 6 февраля согласился пойти на прощальное празднество в царский крааль, оставив у порога лошадей и оружие.

В разгар празднества Динган внезапно вскочил на ноги и закричал: «Бабулалени абатакати!» — «Убить колдунов!». Сотни воинов набросились на буров, вытащили их из крааля и забили насмерть дубинками. После этого Динган провозгласил, что ни один бур не будет жить на земле зулусов. Через пару часов из столицы на юго-запад выступило большое зулусское войско.

Поздно вечером 16 февраля тысячи воинов под покровом темноты внезапно атаковали два больших бурских лаагера на реке Блаукранс и оба легко захватили. Зарево пожаров и немногие спасшиеся беглецы предупредили остальных буров, поэтому атаки на другие лаагеры 17 февраля были отбиты. Зулусы ушли, завладев громадной добычей в 25 000 голов скота. 531 белый — мужчины, женщины и дети — и более 300 их цветных слуг были убиты. С тех пор эти земли буры прозвали Венен, что на африкаанс значит «плачущий».

Ставшие лидерами буров Геррит Мариц и Карел Чиллерс подумывали об отступлении, но, согласно бурскому преданию, женщины настояли, чтобы мужчины продолжили сражаться и отомстили коварному правителю зулусов. Вскоре на помощь с севера прибыли десятки воинов под командованием Хендрика Потгитера, который годом ранее победил в Трансваале воинственных матабелов во главе с Мзиликази, извечным противником Дингана.

Провальный контрудар

В марте 1838 года буры и поселенцы Порт-Наталя, возмущённые тем, что в иканде был убит их представитель Томас Холстед, сопровождавший Ретифа в качестве переводчика, договорились о совместных действиях против Дингана.

Бурское коммандо во главе с Хендриком Потгитером и Питом Эйсом 6 апреля выступило прямиком к царской иканде Дингана. Буры не взяли фургонов и вели с собой только вьючных лошадей с запасом пороха и продуктов. Они намеревались действовать стремительно и застать зулусов врасплох — так же, как это было во время войны с матабелами в 1837 году. Довольно скоро разногласия между двумя командирами привели к расколу бурских сил. Теперь было два отдельных коммандо, шедших параллельными курсами. Потгитер вёл 200 бюргеров, а Эйс — 147.

Тем временем зулусы во главе с Нзобо, одним из лучших полководцев Дингана, прекрасно осведомлённые о приближении буров, подготовили засаду недалеко от реки Мзиняти. 10 апреля буры заметили зулусов, гнавших большое стадо скота. Бюргеры Эйса, пришпорив коней, устремились за добычей и оказались в узком горном ущелье Италени. Здесь их с трёх сторон и атаковали затаившиеся среди камней зулусские воины.

Гораздо более опытный и осмотрительный Потгитер смог избежать ловушки. Когда отряд Эйса подвергся атаке, Хендрик приказал своим людям отступать. С большим трудом бюргеры Эйса смогли вырваться из окружения, при этом сам Эйс, его старший сын Дирки и ещё восемь бюргеров погибли. Потгитер, которого другие буры открыто обвиняли в трусости, ушёл со своим отрядом в Трансвааль.

Через неделю другое зулусское войско под командованием брата царя Мпанде одержало победу над силами поселенцев Порт-Наталя, чьё разношёрстное воинство гордо именовалось Великой армией Наталя. Роберт Биггар и Джон Кейн вели 17 белых поселенцев, 30 цветных и 400 африканских слуг, вооружённых мушкетами, а также несколько тысяч африканцев с копьями и щитами. Переправившись рано утром 17 апреля через Тукелу, они разорили и сожгли большую зулусскую иканду Ндондакусака. Вскоре с севера подошли зулусы и быстро окружили воинство белых. Африканцы в панике массово побросали оружие и бежали. Только четыре белых поселенца и двое цветных слуг смогли спастись, а все остальные во главе с Биггаром и Кейеном были убиты или утонули в Тукеле при бегстве. Зулусское предание гласит, что в этой битве рядом со своим отцом находился его маленький старший сын, будущий царь Кечвайо.

24 апреля войско Мпанде нагрянуло в Порт-Наталь и разоряло город две недели. Белые поселенцы укрылись на стоявшем в бухте корабле «Комет», бросив своих цветных слуг на произвол судьбы.

Последний рубеж

После апрельских поражений последним оплотом белых людей в Натале остался большой бурский лаагер Гатслар (также именовался Вегларом) на невысоком холме на берегу Бушменской реки. Именно там собрались несколько тысяч буров, решивших не отступать. Продуктов не хватало, начались болезни. Среди прочих умер и лидер буров Геррит Мариц. Под командованием Ханса Донса де Ланге осталось всего 75 бюргеров.

Готовясь к нападению, буры составили в два ряда 290 фургонов, сформировав двойной лаагер треугольной формы, укреплённый досками, а в центре на возвышении установили небольшую пушку. Лаагер они окружили множеством замаскированных «волчьих ям» с кольями на дне — из-за этого последовавшую битву зулусы прозвали Эмагебени, то есть «битва ям».

В августе 1838 года 10-тысячное зулусское войско под командованием Ндлелы, лучшего военачальника Дингана, выступило к Гатслару, намереваясь положить конец пребыванию буров на зулусской земле. Зулусы надеялись застать буров врасплох, но пасшие скот мальчишки заметили зулусских разведчиков и предупредили родителей.

13 августа вскоре после полудня зулусское войско переправилось через Бушменскую реку и окружило лаагер. Несколько часов зулусы атаковали в разных местах, прощупывая оборону буров. При этом они впервые применили против белых людей огнестрельное оружие, ведя огонь из нескольких десятков захваченных ранее мушкетов. Бюргеры де Ланге, которых было слишком мало для обороны такого большого лаагера, постоянно перемещались между угрожаемыми участками, в то время как женщины и дети перезаряжали их оружие.

К вечеру зулусы отступили. На следующее утро они вернулись и попытались поджечь лаагер, бросая копья с пучками горящей травы, привязанной к их наконечникам. Когда и этот способ штурма не дал результатов, зулусы отступили, прихватив с собой весь скот буров. Люди де Ланге не могли преследовать противника, так как их лошади слишком ослабли от голода.

Хотя в этот раз погибших у трекеров не было, а зулусы отступили, судьба буров в Натале продолжала висеть на волоске. И тогда они послали за тем, кто, по словам вдовы Пита Ретифа, «был ниспослан Господом». 40-летний Андриес Преториус был уважаемым человеком и опытным лидером коммандо в дистрикте Храфф-Рейнет на восточном фронтире Капской колонии.

К Кровавой реке и дальше

22 ноября 1838 года Андриес Преториус с 60 бюргерами из Капской колонии прибыл в бурский лаагер и был избран предводителем (коммандантом) бурского войска. Новый лидер, выглядевший весьма воинственно с саблей и парой пистолетов на поясе, первым делом заявил, что не потерпит никакой самодеятельности — все его приказы должны исполняться точно и беспрекословно. Он собрал все силы, которые только мог найти.

Коммандо Преториуса насчитывало 472 бура и три англоязычных поселенца из Порт-Наталя. Их подкрепляли (о чём африканерские националисты предпочитали не вспоминать) около сотни цветных слуг и 120 африканцев из Порт-Наталя, также вооружённые огнестрельным оружием. Это были разнообразные модели мушкетов с кремниевым замком, в том числе охотничьи двустволки и «слоновые ружья» большого калибра. По инициативе Преториуса было приготовлено большое количество кожаных мешочков со свинцовыми шариками и камнями, которые при выстреле из мушкета служили аналогом шрапнели, весьма эффективной в борьбе с большими массами африканцев. Войско Преториуса также имело три небольших пушки малого калибра — скорее всего, корабельные каронады, приобретённые в частном порядке и установленные на самодельных деревянных лафетах.

С собой Преториус взял 64 фургона — явно слишком много для того небольшого запаса продуктов (вяленое мясо, сухари и кофе), пороха и боеприпасов, что везли с собой буры. Основная задача фургонов заключалась в формировании оборонительного лаагера, в котором Преториус и намеревался дать решающее сражение зулусскому войску. Для их укрепления заранее было приготовлено множество решётчатых конструкций из крепкого колючего кустарника.

Завершив все приготовления, 3 декабря 1838 года коммандо Преториуса пересекло реку Тукела и выступило на северо-восток, к царской иканде Мгунгундлову. На каждой остановке на ночь буры формировали из фургонов лаагер, а на совместных вечерних молитвах снова и снова принимали на себя обет перед Господом: в обмен на дарованную победу они клялись до скончания веков почитать день битвы как священный шаббат.

14 декабря разведка буров под командованием Ханса Донса де Ланге столкнулась с большим количеством зулусов. По одной из легенд, это произошло на месте будущей битвы 1879 года при Исандлване. На другой день сам Преториус во главе 600 конных буров выдвинулся навстречу вражескому войску, но довольно быстро отступил, обнаружив, что зулусы, как и полугодом ранее при Италени, пытаются заманить его в ловушку. Коммандо отошло на десяток километров назад, на заранее выбранное Преториусом место боя на реке Нкоме, примерно в 80 км от Мгунгундлову.

64 фургона образовали лаагер овальной формы на западном берегу сильно разлившейся в сезон дождей реки. Единственная доступная переправа (дрифт) располагалась в 600 м ниже по течению. С этого, южного, направления лааагер прикрывала глубокая донга (овраг), после пересечения которой атакующим предстояло преодолеть 150 м открытой местности, тщательно очищенной бурами от любой растительности и крупных камней, способных дать укрытие.

Опасаясь ночной атаки, Преториус распорядился выставить стражу и зажечь по окружности лаагера фонари. По зулусской легенде, именно их тусклое свечение безлунной ночью и предотвратило ночную атаку: заключив, что буров защищают духи, зулусские командиры решили дожидаться утра.

Зулусское войско численностью от 10 000 до 12 000 воинов возглавляли Ндлела и Нзобо. Хотя у них и имелось несколько десятков ранее захваченных мушкетов, основным оружием оставались ассегаи — предназначенные для колющих ударов в ближнем бою копья с длинным и широким лезвием, а также метательные копья-исидзюла. Защищали воинов прочные щиты из толстых коровьих шкур высотой почти в человеческий рост.

В предрассветном тумане 16 декабря 1838 года зулусские полки-ибуто стали выдвигаться к вражескому лаагеру, развёртываясь в традиционное построение импондо занкомо — «рога и грудь буйвола». В тумане зулусские командиры-индуны не смогли обеспечить синхронность действий разных частей своего войска, и состоявший из самых молодых воинов левый рог значительно опередил остальные части зулусского войска. Переправившись через Нкоме, он обошёл бурские позиции и около 7 часов утра атаковал лаагер с севера и запада. Зулусов встретил плотный огонь из мушкетов и пушек.

Преториус распределил своих бойцов отрядами по восемь человек у каждой баррикады, устроенной между фургонами с использованием досок и решеток из колючего кустарника. Пока одна четвёрка стреляла, другая перезаряжала мушкеты, а затем они менялись местами. Сухая погода не мешала стрельбе. После нескольких атак, так и не сумев добраться до стены фургонов, зулусы откатились назад и укрылись в донге, пытаясь перегруппироваться и дождаться подхода основных сил. Однако буры сделали вылазку, ведя огонь по засевшим внизу зулусам, и окончательно обратили их в бегство.

Через час, около 9 утра, на равнине за Нкоме показалась основная масса зулусов. Подойдя к восточному берегу реки и оказавшись под обстрелом буров, зулусы были вынуждены спуститься ниже по течению, к тому самому единственному дрифту. Через него они и переправились — сперва правый рог, а затем грудь. Места для развёртывания им явно не хватало, и зулусам пришлось атаковать поочерёдно на узком фронте с юга. Их встретил плотный огонь буров. Один из участников боя вспоминал:

«От этой битвы в моей памяти ничего не осталось, кроме криков, суматохи и причитаний, а также моря чёрных лиц и густого дыма, который поднимался отвесной стеной прямо от земли. Мы едва успевали бросить горсть пороха в ружьё и сунуть пулю в ствол, не успевая даже протолкнуть её шомполом».

Зулусы так и не смогли навязать противнику рукопашную схватку.

К 11:00 атаки прекратились. Зулусы стали отступать. Тогда Преториус повёл вперёд 160 конных бойцов и окончательно обратил противника в бегство. Кровь убитых зулусов окрасила воды Нкоме в красный цвет, из-за чего река получила новое имя — Кровавая. Местность за ней, по которой всадники Преториуса гнали зулусов, теперь звалась Мтамбо — «равнина костей». Погибло до 3000 зулусов, тогда как с бурской стороны было только трое раненых, в том числе сам Преториус, который, преследуя врага, получил удар ассегаем в левую руку.

Коммандо продолжило наступление и 26 декабря разбило лаагер на высотах Мтондзанени над долиной Белой Мфолози. Динган не стал дожидаться прихода буров. Он бежал на север, предварительно предав огню иканду Мгунгундлову. Совершившие вылазку на равнину 27 декабря буры под командованием Карела Ландмана и Александера Биггара угодили в засаду зулусов и с трудом смогли вырваться, Биггар и четыре бура были убиты.

После этого Преториус решил возвращаться, а зулусы поняли, что надо договариваться. 25 марта 1839 года при посредничестве присланного капским губернатором капитана Генри Джервиса был заключён мир. Динган уступал бурам южную и западную части своего царства. На следующие полвека реки Тукела и Мзиняти стали границей между белыми и чёрными людьми.

Новый царь и праздник буров

Поражение Дингана привело к резкому падению его авторитета среди подданных. Пытаясь укрепить свою власть, он вознамерился убить единственного остававшегося в живых другого брата Чаки — Мпанде. Тот не стал ждать и в сентябре 1839 года с 17 000 сторонников бежал за Тукелу. Довольно быстро он заключил сделку с бурами: власть в обмен на новые территориальные уступки.

В начале января 1840 года войско Мпанде и коммандо Преториуса направились на север. 29 января силы Мпанде разгромили войско Дингана. Побеждённый царь бежал на север, в горы Свазиленда, где его вскоре выследили и убили свази, традиционные враги зулусов. Буры в решающей битве не участвовали, но 10 февраля 1840 года Преториус торжественно короновал Мпанде как нового зулусского царя.

День сражения на Кровавой реке быстро превратился в главный праздник буров-трекеров, знаменуя собой рождение новой нации африканеров. В 1864 году он впервые был закреплён как главный государственный праздник в Южно-Африканской Республике, обычно именуемой Трансвааль. В 1894 году этот день стал официальным праздником и во второй бурской республике — Оранжевом свободном государстве. При создании Южно-Африканского Союза в 1910 году 16 декабря также было провозглашено праздничным днём.

Более века в честь побеждённого зулусского царя праздник бесхитростно именовался День Дингана. Лишь с установлением режима апартеида он был переименован в День Завета, а в 1979 году получил более светское название — День Обета. В 1971 претенциозный памятник, представляющий собой лаагер из 64 отлитых в бронзе фургонов, был открыт на месте битвы при Нкоме.

После падения режима апартеида 16 декабря остался праздником и в новой Южной Африке — теперь он называется День Примирения.