Войны Октавиана Августа: Эфиопия и Аравия

Амбициозные планы первого императора Рима Гая Октавиана Августа предусматривали программу широкомасштабных завоеваний, целью которых являлось подчинение мира власти римского народа. На протяжении долгих лет его военачальники вели войны в Испании, Германии, Иллирии, в альпийских предгорьях и на Дунае. На Востоке целью Августа стало подчинение Эфиопии и Аравии.

Экспедиция Корнелия Галла к границам Эфиопии

Базой для будущих боевых операций должен был стать Египет. Он вошёл в состав Римской империи в 30 году до н.э. В стране был размещён сильный гарнизон, включавший три легиона (III Киренаикский, VI Железный и XXII Дейотара), девять вспомогательных когорт и три кавалерийские алы. Их количество было избыточно для поддержания порядка внутри страны и определялось будущими амбициозными планами Августа.

Учитывая неприступное географическое положение Египта и его особое значение для снабжения хлебом Рима и Италии, командовать этими войсками должен был человек, пользовавшийся абсолютным доверием Августа. Первым наместником Египта был назначен Гай Корнелий Галл, личный друг принцепса, поэт и меценат, великолепно проявивший себя во время последней кампании против Антония. Войска под его командованием, продвигаясь из Киренаики, в кратчайшие сроки взяли Паретоний на западной границе Египта и заняли Александрию, решив таким образом исход всей войны. Теперь назначение префектом Египта было одновременно наградой за его деяния и многообещающей перспективой на будущее.

Весной 29 года до н.э. войска Корнелия Галла всего за 15 дней подавили волнения в восточной части Дельты, а также установили порядок на территории Фиваиды. Охваченные беспорядками города были взяты под военный контроль, вожди мятежников схвачены и впоследствии казнены. Не довольствуясь этими результатами, амбициозный наместник продолжил свой поход в южном направлении. Его войска уверенно миновали первый порог Нила, и, продвигаясь вдоль берега реки, достигли священного острова Филе.

Здесь Корнелий Галл принял явившееся к нему навстречу эфиопское посольство. «Царя Эфиопии», не названного по имени, он объявил римским союзником и взял под своё покровительство. Для пограничной области Триаконтосхены, ставшей своеобразным буфером между Эфиопией и Египтом, он, к неудовольствию эфиопов, назначил особого правителя. По возвращении в Александрию Корнелий Галл повелел высечь монументальную надпись о своих деяниях на пирамидах в Гизе и на обелиске, стоящем ныне на площади святого Петра в Риме. Он также уставил всю страну статуями в свою честь.

Это непомерное тщеславие, а также корыстолюбие и другие вольности сильно повредили ему в глазах принцепса. В 27 или в 26 году до н.э. по доносу одного из своих друзей Корнелий Галл был смещён с должности и отозван в Рим для дачи объяснений перед сенатской комиссией. Общественное мнение, подогреваемое россказнями о баснословных грабежах, которые творил наместник, было настроено к нему враждебно. Суд приговорил его к изгнанию и конфискации собственности. Оставленный всеми, в отчаянии Корнелий Галл покончил с собой.

Хотя Август публично дистанцировался от действий своего префекта, он всё же санкционировал его распоряжения, касающиеся границ Египта. Луций Элий Галл, назначенный преемником Корнелия Галла по должности, получил от Августа недвусмысленные инструкции: ему предписывалось продолжить наступление на Эфиопию и «исследовать» путь в Счастливую Аравию.

Экспедиция Элия Галла в Аравию

Счастливой Аравией (Arabia Felix) римляне называли Сабейское царство на территории современного Йемена в юго-западной части Аравийского полуострова. Сабейцы торговали благовониями и специями — как местного происхождения, так и привозными с Востока. По морю эта торговля велась через порты восточного побережья Египта, а на суше ею занимались преимущественно арабы-набатеи, которые возили благовония верблюжьими караванами через пустыни северной части Аравийского полуострова. Из столицы набатеев Петры караванные пути вели далее в порты на средиземноморском побережье, через Дамаск в Сирию и через южную Месопотамию далее в Парфию и Персию.

Посредническая торговля приносила набатеям огромные прибыли, и надежда на получение значительной доли этих богатств не в последнюю очередь определяла экспансионистские планы Августа. Завоевание Счастливой Аравии, по его убеждению, должно было поставить торговлю под прямой контроль Рима, принести большую добычу и упрочить репутацию Августа как покорителя мира. «Таким образом, — пишет Страбон, — Август рассчитывал приобрести богатых друзей или же одолеть богатых врагов».

Элий Галл, только прибыв в Египет, немедленно приступил к подготовке военной экспедиции. В ней должны были принять участие 10 000 римских солдат, а также вспомогательные отряды союзников. Иудейский царь Ирод прислал 500 лучников, набатейский царь Обод III предоставил вдвое больше. По предложению набатейского министра Силлея, служившего советником Элия Галла и проводником экспедиции, для продвижения к цели был выбран морской маршрут.

Весной 26 года до н.э. все отряды собрались в Арсиное близ современного Суэца, около древнего канала, соединявшего Нил с Красным морем. Здесь к тому моменту было собрано 80 военных и 130 транспортных судов. Обойдя с юга Синайский полуостров, на пятнадцатый день плавания армия высадилась на берег у Левке Коме, недалеко от входа в Акабский залив. Краткое плавание проходило с большими сложностями, войска страдали от цинги и плохого качества воды. Несколько кораблей разбились о скалы.

В Левке Коме римской армии пришлось провести остаток лета, осень и часть зимы. Это промедление Страбон объясняет коварством Силлея, который лгал римлянам, что от Петры до Левке Коме нет сухопутного пути, хотя на самом деле между ними действовал оживлённый караванный маршрут. Тем не менее с современной точки зрения морской маршрут для большой армии выглядит предпочтительнее, нежели путь через безводную пустыню Хишмы.

Зимой 25 года до н.э. Элий Галл выступил из Левке Коме и продолжил путь по территории Хиджаза до страны, которой управлял родственник Обода, носивший царское имя Арета. Страбон жалуется, что воду по пути пришлось подвозить верблюжьими караванами, а из съестных припасов можно было достать лишь полбу, сушёные финики и коровье масло. Речь, несомненно, идёт о территориях между Мадаин Салихом и Мединой. Арета оказал римскому военачальнику гостеприимство, и войско провело в его стране несколько дней, восстанавливая силы.

Выступив вновь в дорогу, римляне на протяжении 50 дней шли через страну кочевников Арарену, где вновь испытывали нужду в воде и припасах. Наконец, войско вступило в плодородные земли Йемена и подошло к городу Неграну (Наджран) на границе Сабейского царства. Правитель города бежал, римляне взяли город приступом и разграбили. Ещё через шесть дней пути они достигли реки, на другом берегу которой собралось большое ополчение арабов. В состоявшемся здесь сражении арабы, по словам Страбона, совершенно не умевшие пользоваться оружием, были разбиты и понесли громадные потери. Страбон называет 10 000 погибших с их стороны, в то время как римляне потеряли лишь двух человек.

Одержав победу, римляне без боя заняли города Атлула и Аска (Омран) и оставили здесь гарнизон. Заготовив хлеба и фиников на дорогу, Элий Галл подступил к Марсиабе (Мариб), который он осаждал на протяжении шести дней. Жители города оказали отчаянное сопротивление. По словам пленных, римляне находились всего в двух днях пути от страны благовоний, но войско, полгода шедшее по пустыням и страдавшее от голода, жажды, болезней и жары, не имело сил двигаться дальше.

Так и не сумев взять город, римский военачальник решил возвращаться. Арабы не чинили ему препятствий, и отступление удалось выполнить всего за 60 дней. Конечной точкой маршрута было селение Эгры (Мадаин Салих) во владениях Обода на морском берегу. Отсюда остатки войска на кораблях переправились в Миос Гормос в Египте и осенью того же года сухим путём пришли в Коптос (Кена) на берегу Нила.

Страбон, рассказывая о тяжести похода, умалчивает о понесённых потерях, сообщая лишь, что большинство солдат погибло от голода, болезней и прочих бедствий. Дион Кассий пишет, что во время похода от всевозможных лишений погибла бо́льшая часть экспедиционного корпуса. Это объясняет, почему римляне отступили после первой серьёзной неудачи. По официальной точке зрения, озвученной Страбоном, виновником поражения был назначен Силлей. Он якобы изначально задался целью погубить римское войско в угоду личным амбициям, жестокости и жадности. Следует, однако, обратить внимание, что Силлей не был призван к ответу и продолжал пользоваться властью, пока в 6 году до н.э. его не обезглавили в Риме вследствие интриг царя Ирода. Столь запоздалая реакция говорит о том, что озвученная Страбоном точка зрения сложилась далеко не сразу.

Элий Галл, подлинный виновник поражения, также подвергся опале и был отозван обратно в Рим. Однако, в отличие от своего предшественника, он сохранил доброе имя и снискал известность в качестве выдающегося знатока права и мецената. Его приёмным сыном был Луций Элий Сеян, всемогущий префект претория императора Тиберия.

Поход Петрония против эфиопов

Преемнику Элия Галла в должности префекта Египта Гаю Петронию пришлось воевать с эфиопами. В то время как значительная часть египетской армии была задействована в аравийской экспедиции, в 25 году до н.э. эфиопы предприняли вторжение в южные пределы провинции. Они захватили Сиену, Элефантину и Филе, уничтожили три когорты сиенского гарнизона и взяли множество пленных.

Римские авторы, описывавшие эту кампанию, не рассказывали о том, что побудило эфиопов к нападению. Как мы уже видели, первый шаг в этой истории сделал Корнелий Галл, когда вмешался в местный конфликт и назначил особого правителя Триаконтосхены. Хотя последовавший за этим нападением ответный поход Петрония представлен как реакция на неспровоцированное нападение агрессора, можно почти наверняка утверждать, что война с эфиопами всё равно состоялась бы. Уже в инструкциях, данных Элию Галлу в 26 году до н.э., наряду с Аравией фигурировала Эфиопия. В написанных гораздо позже «Деяниях» Август также подчёркивал, что обе экспедиции — в Аравию и Эфиопию — были предприняты соответствующими военачальниками по его личной инициативе.

В 24 году до н.э. Петроний начал кампанию против эфиопов. В его распоряжении было войско из 10 000 пехотинцев и 800 всадников. Противник располагал примерно 30 000 воинов. Встреча обеих армий произошла у пограничного города Пселхис. Петроний потребовал у послов эфиопов вернуть захваченную ими добычу и выдать виновников нападения. На исполнение этих требований отводилось три дня. По истечении этого срока римский военачальник немедленно повёл своё войско в сражение.

«Он быстро обратил их в бегство, — пишет Страбон, — так как эфиопы плохо держали строй и имели скверное вооружение. Ибо у них были большие продолговатые щиты, изготовленные из сырой бычьей кожи, боевым оружием им служили топоры, у некоторых были также копья, а у иных — мечи. Часть неприятелей римляне отбросили назад в город, другие бежали в пустыню, третьи, бросившись в канал (из-за сильного течения здесь было не много крокодилов), нашли убежище на соседнем острове. Среди беглецов были и военачальники царицы Кандаки. Всех их Петроний захватил в плен живыми, подплыв на плотах и кораблях».

Одержав победу, Петроний немедленно двинулся на ближайший город эфиопов Премнис (Каср Ибрим) и взял его штурмом. Оттуда он повёл войско ускоренным маршем прямо на столицу эфиопов — важный религиозный центр Напату. Хотя царица через послов предлагала ему заключить договор о мире, вернуть пленных и захваченные в Сиене статуи, римский военачальник отклонил все предложения. Город был взят и разрушен, его жители захвачены в плен, а их имущество досталось солдатам. Находившийся здесь сын царицы сумел в последний момент спастись бегством.

Решив, что эфиопы понесли достаточное наказание, а области, лежащие далее к югу, непроходимы для войска, Петроний пустился в обратный путь. Перед отступлением он приказал сравнять руины Напаты с землёй. Жители покорённых земель были обложены данью, чтобы держать их в покорности. В Премнисе остался гарнизон из 400 человек с запасами продовольствия на два года. В Александрии Петроний продал большинство пленников в рабство, а тысячу человек он отправил Августу в Рим. Действия Петрония показывают, что римляне отнюдь не собирались ограничиваться акцией устрашения, но всерьёз планировали долговременную оккупацию страны.

Эфиопы вскоре оправились от поражения. Через год или два их царица собрала новые силы, с которыми внезапно подступила к Премнису. Раскопки города выявили следы осады, однако гарнизон сумел дать знать Петронию о своём положении. Тот со всей своей армией незамедлительно двинулся на юг.

Некоторое время противники стояли друг против друга, затем эфиопы прислали послов. Их делегацию Петроний отослал к Августу, который находился в это время на острове Самос. Приняв эфиопское посольство и выслушав их просьбы, император проявил милосердие и не только даровал эфиопам мир, но и освободил от уплаты наложенной на них дани. Причиной, заставившей его передумать, были изменения в расстановке сил на Востоке, где в это время назревала война с парфянами, а также усиление оппозиционных настроений среди римской знати.

Долгие годы спустя в тексте «Деяний» Август уделил внимание результатам обеих организованных им экспедиций:

«По моему приказу и по моей воле были направлены два войска в одно примерно время в Эфиопию и в Аравию, которая называется Счастливой, и огромные обоих враждебных народов войска были перебиты в сражении, и множество городов было захвачено. В Эфиопии они дошли до города Напаты, с которым соседствует Мероэ. В Аравии до пределов сабейцев прошагало войско, до города Мариба».