Сила природы против дивизии стратегических бомбардировщиков США

В 1952 году единственным на планете межконтинентальным стратегическим бомбардировщиком был американский B-36. Он же Peacemaker — «Миротворец».

Гигантская машина, рядом с которой терялся даже здоровенный B-29, изначально создавалась для бомбёжки Германии из Северной Америки. На Вторую мировую колосс опоздал, но создание ядерного оружия и начало холодной войны сделали его ещё более актуальным.

Почти двести летающих тонн при максимальной загрузке, включая сорок тонн бомб, тащили шесть толкающих поршневых двигателей. С версии D в 1949 году к ним стали добавлять четыре турбореактивных. Получившийся апофеоз дизельпанка прозвали six turning, four burning — «шестеро крутятся, четверо горят».

За «замечательную надёжность» конструкции формулу вскоре переиначили на two turning, two burning, two smoking, two choking, and two more unaccounted for — «двое крутятся, двое горят, двое дымятся, двое чихают, а ещё двое куда-то делись». И всё равно самолёт имел мало шансов не то что уйти от встречи с советскими МиГ-15, но и попросту успеть покинуть зону поражения собственной термоядерной бомбы Mk.17.

Однако деваться было некуда: на втором году войны в Корее B-52 ещё только становился на крыло, а B-50 — финальная версия «Суперкрепости» — и турбореактивный B-47 могли «достать» СССР только из Европы и Азии. Флот устаревающих небесных титанов был главным козырем в рукаве стратегического командования ВВС США, потому что на высоте 12 километров его было сложно достать даже самым мощным зенитным пушкам. ПВО СССР пришлось бы полагаться только на реактивные перехватчики.

Первого сентября 1952 года две трети флота B-36 были одним ударом выведены из строя. Дотянулся до них не коварный Советский Союз, а вечная беда южных штатов — погода.

«В без восемнадцати семь вечера, без объявления войны…»

Авиабаза «Карсуэлл» близ города Форт-Уорт в северо-восточном Техасе была обречена стать главным «гнездом» летающих мастодонтов ВВС США.

Во-первых, непосредственно возле её ВПП находились цеха завода компании «Консолидейтед-Валти», на котором B-36 производили и ремонтировали. Во-вторых, аэродром был одним из немногих в США, которые в принципе могли принимать и обслуживать гигантские самолёты.

Потому на «Карсуэлле» и базировались 7-е и 11-е бомбардировочные авиакрылья, составлявшие 19-ю авиационную дивизию стратегического командования ВВС США. К началу сентября 1952 года 83 «миротворца» в их составе представляли собой две трети всех межконтинентальных бомбардировщиков в распоряжении Пентагона.

По иронии судьбы, стихия обрушилась на авиабазу в американский День труда, отмечаемый первого сентября. Примерно как если бы советские бомбардировщики «сдуло» первого мая. В честь праздника многие лётчики и техники базы в этот понедельник отсутствовали — были «длинные выходные».

В те дни по США шёл ураган «Эйбл» второй категории, который двигался по Восточному побережью США от Джорджии на север. До Техаса было далеко. Впрочем, день был очень жарким и влажным — парило. Прогноз погоды в Форт-Уорте давал штормовое предупреждение и усиление ветра до 25 метров в секунду — привычное дело в тех краях. Самолёты зафиксировали стальными тросами в 3/8 дюйма (9,5 мм) и на этом успокоились.

Вот только из «чернильно-позеленевшего» неба вместо «обычной» бури пришёл ураганный ветер со скоростью более 40 метров в секунду. По крайней мере, так успел показать анемометр на вышке, прежде чем приказал долго жить. Для нанесения серьёзных повреждений постройкам и технике считается достаточным ветер в 33 м/с.

А чтобы было ещё веселее, в 18:42, аккурат на ВПП базы, где стройными рядами стояли восемь десятков B-36, явился торнадо.

«19-я авиадивизия полностью выведена из строя!»

Привычный к ударам стихии персонал базы и экипажи своевременно убрались с пути взбесившегося ветра. Человеческих потерь не было. Но выбравшемуся из убежищ личному составу предстала картина апокалипсического размаха.

Ураган и торнадо обошлись с гигантскими самолётами, как капризный ребёнок с игрушками. У машин были разворочены или разорваны фюзеляжи, оторваны крылья. Среди ошмётков деревянных построек валялись обрывки стальных тросов, исхлеставших обшивку. Мелкие детали изрешетили корпуса не хуже пушек советских МиГов. Приборные доски разбиты, люки выдраны с корнем. Из вскрытых бензобаков на полосу лились десятки тонн горючего. Некоторых воздушных гигантов попросту побросало один на другого.

На всё про всё матушке-природе понадобилось полчаса.

Из 83 самолётов целым не остался ни один. Лёгкими повреждениями отделались лишь десять машин, которые находились в капитальных цехах завода, а 73 были приведены в нелётное состояние разной степени тяжести.

Для стратегического командования ВВС США случившееся было катастрофой. Его глава Кёртис Лемей сообщил президенту Эйзенхауэру, что 19-я авиадивизия выведена из строя. А если узнает СССР — и коммунисты ударят по Европе, воспользовавшись случаем? Ведь красная угроза сильна, как никогда, по всей Америке «неравнодушные патриоты» выявляют сотни «коммунистических шпионов и предателей, угрожающих жизненным сокам нации»!

Под руководством Лемея в ход были пущены самые экстренные меры. После бессонной ночи сотен ответственных лиц уже в 5:30 утра второго сентября был готов план ремонтно-восстановительных работ с распределением обязанностей между военным ведомством и компанией «Консолидейтед-Валти». Многомиллионный контракт между правительством США и компанией-производителем из-за жуткого форс-мажора уместили без изысков на единственной странице. На «Карсуэлл» срочно перебрасывали лучших авиаремонтников ВВС США.

Проект «ЧИНИЭТО»

С того же самого утра приоритетный для национальной безопасности проект с говорящим названием FIXIT был пущен в ход. Работы в цехах завода и на ВПП велись посменно и круглосуточно.

Надо отдать должное американским рабочим и ремонтникам — при сильнейших повреждениях многих машин они умудрились вернуть в строй 72 самолёта из 73 тяжело повреждённых. Лишь один признали неремонтопригодным: его подняло в воздух, унесло в овраг и разорвало на части. Ошмётки всё равно пустили в дело — их использовали при изучении поражающего воздействия ядерного оружия.

Спустя неделю в строй вернулся первый самолёт. Спустя две — ещё девять. Менее чем через месяц 7-е бомбардировочное авиакрыло было полностью боеготово. К первому октября в строй вернули 51 машину, а вскоре восстановили боеспособность и 11-го авиакрыла — «Серых гусей». Только несколько самолётов задержались в ремонте до мая 1953 года.

Один из повреждённых бомбардировщиков решили не восстанавливать, а переделать. Именно он и стал знаменитой летающей лабораторией NB-36H с атомным реактором на борту — предвестником так и не случившейся эры атомной авиации.

Несмотря на разгул маккартизма, «стрелочников», «крайних» и «происки коммунистов» искать не стали. Комиссия во главе с сенатором Линдоном Джонсоном заключила, что руководство и персонал базы выполнили все предусмотренные меры предосторожности, исходя из имевшихся сведений о прогнозе погоды. А ошибка была вызвана недостаточно точными метеорологическими измерениями — которые были с этих пор усовершенствованы.

Стратегическое авиационное командование тоже сделало выводы. Теперь на предосторожностях не экономили. При малейшей угрозе повторения удара стихии вся способная летать «стая» стратегических бомбардировщиков становилась на крыло и перемещалась на безопасные базы.

Дорого — но чинить всё равно будет дороже.