Все ради науки: 6 опасных экспериментов, которые ученые проводили над собой

Заразная-незаразная лихорадка

В 1793 году эпидемия желтой лихорадки охватила восточное побережье США, истребив почти 10% жителей Филадельфии. Паника среди горожан привела к тому, что похоронами погибших никто не хотел заниматься, — считалось, заразность лихорадки настолько высока, что достаточно одного прикосновения к покойному.

Доктор Стаббинс Фферф, работавший в Университете Пенсильвании, решил выяснить природу свирепого заболевания и доказать, что не так страшна лихорадка, как ее малюют. Желающих контактировать с зараженными не нашлось, поэтому исследователь начал проводить эксперименты над самим собой (будто ему мало было страданий в жизни из-за непроизносимой фамилии!).

Одним из отличительных симптомов заболевания являлась рвота характерного черного цвета — именно ее-то Фферф и использовал, чтобы заразить себя. Сделав разрезы на своих запястьях, доктор ввел в них рвоту больных, но это не принесло никаких результатов.

Далее последовал ряд самых странных манипуляций с продуктами жизнедеятельности зараженных: Фферф закапывал все ту же рвоту в глаза, глотал чужие слюни и занимался откровенно омерзительной уринотерапией. Ничего не поменялось, он так и не заразился, да и вообще отделался лишь моральной травмой.

Исследователи лихорадки, впечатлившись опытами Фферфа, отказались от идеи, что заболевание распространяется через прикосновения и воздушно-капельным путем, и начали копать в другую сторону. Спустя какое-то время удалось установить, что вирус желтой лихорадки передается только через укус комара.

Гельминты и внутренний мир

Фферф — не единственный исследователь, испытывавший младенческое стремление тянуть в рот всякую гадость, пусть и во имя науки. Знаменитый итальянский паразитолог Джованни Грасси посвятил свою жизнь гельминтам, открыв множество новых видов и подробно изучив уже известные. Чтобы отследить жизненный цикл человеческой аскариды и выяснить, как именно происходит заражение, 10 октября 1878 года ученый проглотил яйца червя, ранее обнаруженные им при вскрытии очередного трупа.

Спустя какое-то время Грасси ощутил характерный дискомфорт и стал вести наблюдение за результатами работы своей пищеварительной системы. Через 22 дня после начала эксперимента ученый обнаружил совершенно свежие яйца в своем ночном горшке, о чем тут же написал подробнейшую работу, которая повлияла на развитие гельминтологии.

Тост за холеру!

Президент Баварской академии наук и главный врач-гигиенист своего времени Макс Йозеф фон Петтенкофер выпил зараженную холерой воду не только ради развития науки, но и для того, чтобы насолить своему многолетнему конкуренту — Роберту Коху.

Кох еще в 1883 году обнаружил бактерии Vibrio cholerae, вызывающие холеру, но его современники (в их числе и Петтенкофер) продолжали считать, что болезнь возникает из-за загадочных «миазмов» — ядовитых испарений от продуктов гниения. Тем более что эксперименты Коха по заражению бактерией подопытных животных ни к чему не привели (откуда Коху было знать, что животные в принципе не болеют холерой), а испробовать свое открытие на себе ученый, в отличие от героев этой статьи, побоялся.

Чтобы поддеть Коха, 7 октября 1892 года Петтенкофер в окружении ассистентов и учеников употребил воду с культурой холерных вибрионов. На протяжении нескольких дней ученый испытывал легкое недомогание, но признаки полноценного заражения холерой так и не проявились. Разочарованный Кох в связи с этим переключился на изучение туберкулеза, совершил множество важных открытий в этой сфере и даже получил Нобелевскую премию по медицине.

Позже все-таки выяснилось, что Кох был прав: холера действительно вызывается бактериями, а Петтенкоферу просто повезло перенести легкую форму заболевания.

Укол зонДиком

Еще одним лауреатом Нобелевской премии стал немецкий хирург Вернер Форсман, разработавший метод катетеризации сердца и ее применения для ангиокардиографии. В 1928 году Форсман решил доказать, что рентгеноконтрастный агент можно доставить при помощи зонда прямиком в сердце, что позволит исследовать сердечные камеры и выявлять врожденные пороки этого органа. Коллеги хирурга, в свою очередь, считали, что проникновение инородного предмета в сердце позволит пациентам лишь быстро и болезненно расстаться с жизнью.

Для подтверждения своей теории Форсман договорился с ассистентом о проведении опыта. Вена на локтевом сгибе левой руки хирурга была аккуратно надрезана, и ассистент начал вводить зонд.

Первый опыт не удался: зонд застрял. Ассистент, испугавшись, сорвал с себя маску и халат и начал бегать по операционной с криком: «Я отказываюсь принимать участие в этом безумии!» (Достоверно неизвестно, как все-таки повел себя ассистент, но в дальнейшем Форсман продолжал опыты самостоятельно.)

Во второй раз хирург сам ввел себе в вену 65-сантиметровый катетер, достиг сердца и подтвердил свою правоту соответствующими рентгеновскими снимками. Ангиокардиографию взяли на вооружение врачи по всему миру.

Боль, что ты такое?

Не менее жесток к себе был и британский ревматолог шведско-русского происхождения Джонас Келлгрен. Вместе с наставником, знаменитым кардиологом Томасом Льюисом, в 1937 году он провел над собой ряд опытов, чтобы объяснить механизм происхождения боли; особенно ученых интересовала реакция костей человека на раздражители.

Чтобы понять, могут ли кости болеть, Келлгрен сделал разрез на своей ноге, предварительно «заморозив» анестезией кожу и мышцы. Добравшись до большеберцовой кости, исследователь медленно начал ее сверлить, попутно выяснив, что надкостница и компактное (твердое) вещество ощущают только вибрацию, но не боль, а губчатое вещество, напротив, моментально реагирует на сверление острой болью. Это и другие исследования Келлгена и Льюиса до сих пор оказывают огромное влияние на медицину.

Боевой лимон

То, что возникновения цинги среди моряков можно избежать, добавив в их рацион лимоны и апельсины, было известно еще при Петре I (собственно, он настоял на таком питании в российском флоте, набравшись опыта у голландских коллег), однако заболевание еще очень долго считалось инфекционным.

В 1939 году хирург Гарвардской медицинской школы Джон Крандон предположил, что цингу вызывает недостаток витамина С. Чтобы доказать свою теорию, Крандон исключил из своего рациона все, кроме сыра, крекеров и пива.

Несмотря на то что первые признаки цинги обычно возникают довольно быстро, исследователю пришлось ждать целых 19 недель — только по истечении такого срока у него начали выпадать волосы, кровоточить фолликулы и грубеть кожа. Избавление от симптомов было легким: Крандон сделал себе инъекцию 1000 миллиграммов витамина С и буквально на следующий день начал выздоравливать.