Рейд Мамантова: казаки, кони и броневик на воловьей тяге

Слабое место

К августу 1919 года на Дону сложилась хорошая обстановка для результативного конного рейда в старом-добром стиле — как это не раз случалось до изменившей облик войны Первой мировой.

Во-первых, красные воевали сразу на несколько фронтов — и были ограничены в подкреплениях.

Во-вторых, не был ещё в полной мере изжит грандиозный бардак начального периода Гражданской войны. Нет, конечно, войска красных уже не представляли собой пёстрый конгломерат отрядов с анархично настроенными вождями, жаждущими реквизировать всё подряд и готовыми время от времени расстреливать какой-нибудь нерадивый Совет. Но назвать порядок в тылу идеальным было очень сложно.

В РККА остро стояла проблема дезертирства — настолько, что банды из беглых мобилизованных временами разрастались до тысячи человек. Действовали эти группы в лучших традициях Дикого Запада — нападали на слабозащищённые населённые пункты, грабили поезда, после чего уходили с добычей.

Но это были лишь косвенные показатели качества войск — устав от большой европейской войны, мобилизованные легко разбегались при первых же признаках серьёзного боя.

Это делало их лёгкой добычей для решительного и манёвренного противника.

Все эти факторы сложились вовремя. На юге России шло интенсивное бодание между белыми и красными, а главным призом кампании был захват Москвы — её следовало или взять, или, если речь шла о большевиках, сохранить в своих руках. Правда пока что до столицы оставались сотни километров. Успешный рейд по красным тылам, с уничтожением столь важной для нужд фронта матчасти, теоретически мог если не решить всё дело, то немало повлиять на исход кампании.

И в стане белых принялись планировать рейд.

Лихие казаки

Исполнителем выбрали генерала Константина Мамантова — храброго и решительного казачьего командира, идеально подходившего для заданий такого рода. Казаки Мамантова неоднократно били не окрепшую ещё красную конницу — и были уверены в себе не меньше, чем их командир.

Именно МамАнтов, через «А». И ударение, по идее, следует ставить на этот же слог. От старинного имени Мамант.

Силы Мамантова состояли из трёх конных дивизий — каждая по две тысячи сабель, с пулемётами и артиллерией в два орудия на конной тяге. Также каждой группе выдавали броневик. Ещё у Мамантова имелся пеший отряд — три тысячи казаков, которые успели лишиться коней в процессе войны и не успели найти новых. В этом отряде имелась своя артиллерия — шесть орудий.

Радиосвязь не предусматривалась. Правда, Мамантов время от времени отчитывался, когда удавалось захватить неприятельскую радиостанцию. Делал он это открытым текстом — часть сообщений красным удалось перехватить. Ещё время от времени к казакам прилетал самолёт, и нерегулярная связь осуществлялась через него.

Прорыв

Десятого августа 1919 года силы Мамантова переправились через реку Хопёр. Это не осталось секретом для противника, но среагировать он не успел. В результате одна из конных дивизий обрушилась на позиции 40-й армии красных. Те не выдержали удара и стали спешно отходить; один из полков при этом был полностью уничтожен. Образовался грандиозный разрыв в 22 километра, куда и хлынули основные силы Мамантова.

Красные спешно пытались что-то сделать, но пехота оказывалась или неустойчива, или неупорна в атаках, или попросту неповоротлива, чтобы успеть вовремя дойти крупной массой и раздавить белых. А конница — слишком малочисленна, да и вообще хуже качеством.

До 15 августа Мамантов отбивал атаки, брал пленных и высылал разъезды. Вскоре стало ясно: дорога на Тамбов — один из важнейших пунктов ближнего тыла красных — открыта. И генерал радостно двинулся туда всей массой войск.

На Тамбов!

Казаки шли вперёд, разрывая телеграфную связь и уничтожая мосты, железнодорожные узлы и прочую инфраструктуру.

Слабая по численности кавалерия красных, понимая, что в открытом бою её сомнут, двигалась позади и впереди Мамантова. Пока что конники были «глазами» красных; они ограничивались эпизодическими стычками с белыми, разъездами и расспросами населения в попытках понять, сколько людей взял с собой Мамантов.

Сам Тамбов готовился к обороне — успели даже установить проволочные заграждения. Но все планы красных вскоре стали известны Мамантову — два военспеца из старорежимных полковников, отвечавших за оборону города, примкнули к казакам. Один из них, сев в броневик «Остин», тут же возглавил пехотную атаку на Тамбов, а Мамантов взял конников и зашёл с другой стороны. Город взяли быстро и без особых проблем.

Броневик, к слову, был единственным, сохранившимся у мамантовцев после предыдущих боёв. Но ездил он на последних литрах бензина — в самом Тамбове, несмотря на все попытки что-то отыскать, топлива не нашлось.

Бросать бронированную огневую точку было жалко — и «Остин» начал передвигаться при помощи 16 волов.

Бывшие красноармейцы

Имелась масса пленных — мобилизованных просто отпускали домой, взяв расписку, что те больше не будут воевать. Поняв это, красноармейцы стали активно сдаваться — а в ряде случаев ещё притаскивали комиссаров и коммунистов.

Из этих распущенных по домам красноармейцев набралось около батальона добровольцев, по тем или иным причинам продолживших воевать на стороне Мамантова. Возглавил этот батальон полковник Дьяконов — человек простой и харизматичный, умело находивший подход к бывшим красноармейцам.

Поначалу батальон двигался между конницей и пехотой, практически без патронов — вчерашним перебежчикам, по понятным причинам, не особо доверяли. Но позже дело наладилось — в итоге многие из пошедших к Мамантову добровольцев дожили в этой роли до эвакуации из Новороссийска в 1920 году.

«Мы большевики, но не коммунисты»

К этому времени Мамантов успел захватить кучу интендантского добра с большевистских складов. Что-то раздавал населению, чтобы создать хорошее впечатление, а что-то распродавал за бесценок.

Самыми активными покупателями были крестьяне — многие ещё не успели в полной мере ощутить на себе перегибы продразвёрстки и могли платить. Вскоре к Мамантову «приклеились» вереницы из крестьянских подвод. Труженики земли были готовы скупать всё, что добывали казаки, — а иногда и пограбить сами.

Поначалу Мамантов пытался активно резать эти «хвосты», но потом плюнул — мол, если хотите, то валяйте, только не нойте, если шальным зацепит.

Крестьян пытались привлекать и к инженерным работам. Эффективность была двоякая. Стоило попросить что-то разломать или разобрать, как казаки встречали неподдельный энтузиазм и полную самоотдачу. Ещё бы — ведь дерево, гайки и прочие материалы затем с чувством выполненного долга уносились с собой, в крестьянские дворы. Зато когда речь шла о том, чтобы что-то построить, приходилось применять долгие уговоры.

Что делать дальше?

Тем временем на успехи Мамантова обратили внимание в Москве. Южному фронту стали выделять силы — людей, бронепоезда, авиацию и — самое ценное — конницу. Рано или поздно Мамантова бы обложили. Поэтому он активно рассылал разъезды, прикидывая, куда бы двинуться дальше.

Двадцатого августа генерал начал выводить свои силы из Тамбова.

Двадцать второго августа Мамантов занял Козлов. Разрушив там всю военную инфраструктуру и разграбив склады, он двинулся к Раненбургу (Чаплыгин), но там случилась первая осечка — красные дали за город серьёзный бой. С бронепоездами, артиллерией, кавбригадой — в общем, по-взрослому. Город несколько раз переходил из рук в руки. Будучи выбитым оттуда, Мамантов упорствовать не стал, а двинулся к Лебедяни. Там дело пошло лучше — местный ревком оказался не на высоте, и казаки беспрепятственно заняли город, быстро произведя привычные грабёж и разрушения.

Затем взяли Елец — тоже без проблем, помог руководивший обороной бывший полковник. Получили много пленных — командиров побили нагайками, коммунистов расстреляли, а красноармейцев… поставили стеречь обозы с добычей.

Время уходить

Наступало идеальное время, чтобы забрать выигрыш и покинуть казино. Правда, чтобы это сделать, требовалось недюжинное мастерство — красные поджимали всё плотнее и плотнее.

Мамантов двинулся на Воронеж. Искусно распустив слухи, что он сейчас поскачет чуть ли не на Москву, поднимая по дороге крестьянские восстания, генерал проводил крупные демонстрации, казалось бы, подтверждавшие эти намерения. А сам потихоньку нащупывал удачное место для обратного прорыва.

И осуществил его, даже толком не входя в контакт с силами красных, — просто нашёл подходящее место для переправы через Дон и уже 19 сентября соединился с казаками генерала Шкуро.

Самый яркий и эффективный рейд белых в Гражданскую войну был завершён. Сказать, что он не повлиял на направление, нельзя — тылу Южного фронта был нанесён тяжелейший удар. Но одних успехов казаков Мамантова оказалось недостаточно — Москва белым так и не досталась.

До окончательной победы большевиков в Гражданской войне, впрочем, тоже было неблизко.