Жизнь и смерть Сандро Фазини, старшего брата Ильи Ильфа

Младший Файнзильберг выучился на инженера-топографа — и здесь не обошлось без рисования. Рассказываем о судьбе и талантах старшего сына этого семейства, который, как и его братья, предпочитал работать под псевдонимом. И звали его Сандро Фазини.

В официальных документах мальчик, который родился в Киеве 23 декабря 1892 года по старому стилю, был записан как Срул Арьевич Файнзильберг, на русский лад — Саша. Вскоре семья переехала в Одессу и поселилась в доме на улице Старопортофранковской, 137, в двух шагах от знаменитого Привоза. Следуя было по стопам отца, юный Саша поступил в Одесское коммерческое училище, но надолго его усердия не хватило. Родители настаивали: образование пришлось закончить, компромиссом стало Второе казенное еврейское училище. Однако творческая жилка, которую так старался подавить в своих детях практичный отец, взяла верх, и Саша подал прошение о зачислении в художественное училище Одесского общества изящных искусств.

Саша Файнзильберг совмещал учебу и работу: в 1911 году он принят в недавно открывшийся журнал «Крокодил», который организовали знаменитый одесский фельетонист Борис Флит и его друг, художник Федор Сигаль. Файзильбергу доверили оформление журнала, а также сатирические рисунки. «Крокодил», наполненный искрометным одесским юмором, быстро стал популярным изданием. Его читали в Москве и Мюнхене, в Николаеве и Тамбове. Отметим, что многие из авторов «Крокодила», который в Одессе просуществовал лишь два года, стали впоследствии сотрудниками московского сатирического журнала с аналогичным названием, весьма популярного в СССР.

В правом верхнем углу — объявление о «Рандеву» на Преображенской, угол Дерибасовской: «…Фазини благосклонно будет закусывать. Юрий Олеша, большой любитель кофе с пирожками, будет есть оное и ничего за оное не платит…» Ниже анонимные стихи «Валентину Катаеву».

Работая у Флита и Сигаля, молодой художник — по моде того времени — стал придумывать себе псевдонимы, нащупывая «самый выигрышный вариант». В конце концов, выбор был сделан — он стал Сандро Фазини. О нем даже написали стихи: «Коварный Фазини, Нахмуренный лик… Изящество линий, Рисунки — антик». После закрытия «Крокодила» Фазини успел поработать в газете «Южная неделя» (1912 — 1913), потом в журнале «Театр и кино» (1916 —1917). Примерно в это время молодой художник увлекся фотографией — ее одна составляющая его многогранного таланта.

Революционные годы Фазини провел в Петрограде. По воспоминаниям родственников, он был фотографом, и даже работал в одной из революционных комиссий, занимающейся расследованиями преступлений царского режима. Об этом периоде жизни художника почти ничего не известно, однако в семейном архиве сохранилось несколько его фотографий, сделанных в Петрограде. Фазини по-прежнему рисует — его карикатуры печатает одесский журнал «Бомба», о нем упоминает одесская же газета «Перо в спину»: «По происхождению, конечно, итальянец. С разрешения Гершенфельда и Нюренберга — очень талантлив. В детстве, по недосмотру няньки, ударился темечком о кубики и с тех пор страдает „плясом недоумелой свечки“. Прославился нашумевшим в своё время автопортретом — „Свет керосиновой лампочки“».

Фазини все было интересно, он пробовал себя в разных техниках и жанрах, рисовал классическую графику в духе Обри Бердслея и одновременно работал в авангардном стиле. Некоторые его работы напоминали постимпрессионистические картины Тулуз-Лотрека , в иных же проглядывали кубизм и модернизм. Его имя регулярно встречалось в газетной хронике, его обложки и рисунки украшали одесские литературные Альманахи — «Серебряные трубы», «Авто в облаках», «Седьмое покрывало», «Чудо в пустыне».

Фазини становится членом одесского Общества независимых художников и на протяжении трех лет регулярно принимает участие в выставках. Примерно в то же время художник пробует свои силы в поэзии.

«…Радуйтесь, что это я на валторне
Ухищряюсь ногой
Играть так проворно,
Что у каждой женщины рвутся прыщи любовные?
И разве не солнце
Взбучивает пузырями нервы…"

Остроумие и ироничность, помноженные на эксцентричность, да еще с претензией на оригинальность, не принесли художнику удовлетворения, и, напечатав буквально несколько стихотворений, он оставил это занятие своему брату Илье Ильфу.

Так, под знаменем юмора и сатиры, порою впроголодь, Фазини, как и его друзья — молодые писатели и художники, жил и работал в революционной Одессе. Иногда удавалось поправить финансовые дела продажей картин Якову Перемену — коллекционеру и меценату, который собирал произведения, созданные молодыми одесскими художниками-авангардистами. Позади остались немецкая и французская оккупации, город заняли большевики.
Как и его товарищи Амшей Нюренберг, Теофил Фраерман, Макс Гельман, Александра Экстер, художник принял участие в работах по украшению Одессы к празднику 1 мая. В 1919 году Фазини стал секретарём подотдела пластических искусств Губнаробраза. Он также поступил на живописное отделение высшего художественного училища, но так его и не окончил.

В 1920 году Сандро Фазини стал сотрудником «ЮгРОСТА». Здесь, под руководством мастера политической карикатуры Бориса Ефимова, работали Борис Косарев, брат Фазини — художник Михаил Файнзильберг, Эдуард Багрицкий, Валентин Катаев, Владимир Нарбут, Михаил Кольцов. Много позже Валентин Катаев в повести «Трава забвения» (1967) так опишет один из плакатов, созданных Фазини: «…революционные матросы, написанные в духе Матисса на огромных фанерных щитах, установленных на бульваре Фельдмана, были почти условны. Черные брюки клеш. Шафранно-желтые лица в профиль. Георгиевские ленты бескозырок, вьющиеся на ветру. Ультрамариновое море с серыми утюгами броненосцев: на мачтах красные флаги».

После ЮгРОСТА Фазини попробовал устроиться в Харькове — тогдашней столице УССР, но вскоре вернулся и принял решение уехать на Запад. В планах была Америка, где жили родственники семьи. В письме к дяде художник так описывал происходящее в стране: «Я достаточно взрослый человек, чтобы отдавать себе ясный отчёт в том, что я собираюсь делать. К сожалению, сейчас нельзя делать выбора, и выбирать Россию сейчас как поприще — значит, выбрать смерть.»

В 1922 году Сандро Фазини уехал в Константинополь, и в том же году оказался в Париже. Здесь он женился на Азе Канторович, также покинувшей Одессу, и, сменив планы, решил остаться в главном городе художников. Поначалу годилась любая работа, но вскоре Фазини, человек, который всегда умел выделиться в общей массе и хорошо себя подать, обзавелся знакомствами.
Он обосновался на Монпарнасе, на улице Дарю, писал картины, увлекся сюрреалистическим направлением, потом абстракцией, выставлял свои картины в парижских Салонах, в Салоне Независимых, в частных галереях, соседствуя с работами Пикассо, Папазова, Люрса и Клее. Еще одним источником заработка для Фазини стала рекламная фотография.

В 1933 году в Париж приехал Илья Ильф, к тому времени уже снискавший всемирную известность благодаря романам «12 стульев» и «Золотой теленок», написанным в соавторстве с Евгением Петровым. Он разыскал своего брата через художественную галерею. «Был с Сашей на выставке сюр-эндепандансов, видел его живописи, очень элегантные и весьма сложные» — писал Ильф в письме к жене. Братья сошлись на увлечении фотографией, Ильф подарил Фазини новый аппарат Rolleiflex, и они увлеченно делали снимки, путешествуя по Франции.

Сандро Фазини действительно был отличным фотографом. Он успешно сотрудничал с несколькими парижскими изданиями, где его работы помещали с подписью «Al Fas». В 1937 году фотографии Сандро Фазини были представлены на Международной парижской выставке, где пользовались большим успехом.

Перед Второй мировой войной Фазини много ездил по Европе, делал рекламные фотографии. Когда немцы захватили Францию, художник и его жена Аза остались в оккупированном Париже. Их арестовали 16 июля 1942 года, в ходе трагически известной Облавы «Вель д’Ив», в ходе которой нацисты и французская полиция арестовали и согнали на велодром «Вель д’Ив» более 13 тысяч евреев, проживавших в Париже и окрестностях. Через несколько дней их отправили в Дранси — лагерь для интернированных в одном из северных пригородов Парижа. Мастерскую Фазини уничтожили. Дальше был Освенцим — Аушвиц…

Сандро Фазини и его жена погибли в застенках концлагеря в 1944 году. К тому времени уже 7 лет как не было на свете Ильи Ильфа, который умер в 1937 году от туберкулеза. В 1942-м от голода и лишений в эвакуации умер Миша Файнзильберг — МАФ, художник и фотограф, третий брат. Из четырех «бриллиантов» остался только Вениамин Файнзильберг, который пережил войну и лишь много лет спустя узнал о трагической кончине своего старшего брата Александра.

На родине о Сандро Фазини почти забыли, а вот в Европе и Израиле его творчество известно. Еще в 1920 году одесский коллекционер Яков Переман вывез в Израиль более 200 полотен «одесских независимых», в том числе работы Михаила Гершенфельда, Амшея Нюренберга, Исаака Малика, Теофила Фраермана, Сандро Фазини. В 2010 году наследники Перемана выставили часть этого собрания — 86 картин — на аукцион «Сотбис». За 2 млн долларов их приобрел киевский бизнесмен Андрей Адамовский, после чего картины «одесских парижан» были показаны на ряде выставок, в том числе и в Одессе.